Триггер - стр. 14

Сразу после того, как посмотрели сегодня мультики, пока ждали её отца, задремали в обнимку на диване. Сначала уснула Настя, а я ещё несколько минут лежала и делала то, что обычно делают мамы со своими детьми - вдыхала аромат её волос, гладила по голове, нашёптывала какие-то глупости, чтобы только её сон был спокойным. И впервые за тридцать девять лет своей жизни поняла, что это такое - когда рядом с тобой ребёнок. Не чужой, а твой. Хоть ты совсем не его биологическая мать.
Но эта огромная потребность в нём… её не спутать ни с чем. Оттого так остро полоснуло по сердцу законное желание Ильи забрать Настю. Оттого такой же острой была необходимость просить его о возможности снова увидеться с малышкой.

Возвращаюсь в квартиру, и тут же натыкаюсь взглядом на забытого поросёнка, который так и сидит там, где его устроила Настя на просмотр мультиков - в одном из кресел в спальне. От этого в груди рождается такое острое ликование, что хочется смеяться. Вот и повод снова увидеть девочку - розовая мохнатая Катя. Но улыбка быстро гаснет, стоит только найти глазами документы от Вадима, что я так и оставила брошенными на обувницу, когда только поднялись в квартиру с Ильёй и Настей. 

Теперь на смену ликованию приходит тревога. Она сжимает сердце ледяными пальцами, понуждая его стучать в рваном темпе. Даже кажется, могу захлебнуться следующим вдохом.

Уже примерно понимаю, что именно в этой папке, но одно дело осознавать, что твоей жизни, длиною в двадцать лет, конец, и совсем другое - держать доказательство этого в руках. В спальню вхожу, прихватив с собой папку. Поросёнка сажаю на колени, а сама - занимаю его место в кресле. И застываю, почти не шевелясь, потому что мне отчаянно, до боли нужна эта передышка. Как будто стою возле края пропасти, понимаю, что вынуждена спрыгнуть и разбиться, но оттягиваю неизбежное. Словно это даст мне возможность так и остаться наверху. 

Это когда всё хорошо, мы думаем, что едва ли не всесильны. Что сможем удержать счастье в руках, а если вдруг случится так, что предаст самый близкий, гордо удалимся, потому что тот, кто может растоптать нас, прожив бок о бок десятилетия, не заслуживает ни слезинки. На деле же всё совсем иначе. Куда бы ни пошёл, что бы ни делал, кажется, ты каждую секунду своего времени собираешь себя по кусочкам раз за разом. А от боли, что поселяется где-то так глубоко внутри, что её оттуда не выцарапать и не вырвать, задыхаешься, как под водой. Даже ощущения схожи - лёгкие кажутся наполненными чем-то тягучим, распирающим их изнутри.