Три товарища и другие романы - стр. 133
– Поедем домой, Робби, – сказала она, и ее низкий голос прозвучал глуше обычного.
– Домой? То есть к фройляйн Эльфриде Мюллер с ее золотым крестом на груди? Кто знает, что еще пришло в голову старой хрычовке в наше отсутствие.
– Домой, Робби, – сказала Пат, устало склонившись к моему плечу. – Теперь это наш дом.
Я отнял одну руку от руля и обнял ее за плечи. Так мы медленно ехали по голубым и туманным сумеркам, а когда наконец завидели освещенные окна маленького домика, уткнувшегося, подобно некоему темному зверю, мордой в неширокую ложбину, то и впрямь почувствовали, будто возвращаемся к себе домой.
Фройляйн Мюллер уже поджидала нас. Она переоделась, и теперь на ней вместо черного шерстяного было черное шелковое платье такого же пуританского покроя. Крест заменила другая эмблема из сердца, якоря и креста – церковных символов веры, надежды и любви.
Она была гораздо приветливее, чем днем, и учтиво спросила, устроит ли нас приготовленный ею ужин – яйца, холодное мясо и копченая рыба.
– Почему бы и нет? – пожал я плечами.
– Вам не нравится? Это свежекопченая камбала. – Она посмотрела на меня с некоторой робостью.
– Конечно, конечно, – бросил я холодно.
– Свежекопченая камбала – это очень вкусно, – сказала Пат, бросив на меня укоризненный взгляд. – Классический ужин, о каком можно только мечтать в первый день на море, фройляйн Мюллер. А если к этому будет горячий чай…
– Ну конечно! Охотно! А как же! Сейчас принесу! – Фройляйн Мюллер с явным облегчением удалилась, шурша шелковым платьем.
– Ты что, действительно не любишь рыбу? – спросила Пат.
– Люблю. Еще как! Камбала! Да я мечтал о ней черт знает сколько!
– И при этом ведешь себя так надменно? Не слабо!
– Должен ведь я поквитаться с ней за то, как она встретила меня днем.
– Ах ты, Господи! – рассмеялась Пат. – Все-то ты держишь в себе! Я уже давно обо всем забыла.
– А я нет, – сказал я. – Я не забываю так легко.
– А надо бы, – заметила Пат.
Вошла служанка с подносом. У камбалы была кожа цвета золотистого топаза, и она чудесно пахла морем и дымом. Вместе с ней были поданы еще и свежие креветки.
– Начинаю забывать, – прочувствованно произнес я. – Кроме того, я замечаю, что страшно проголодался.
– Я тоже. Но сначала налей мне горячего чаю. Странно, но меня отчего-то знобит. Хотя на улице-то тепло.
Я посмотрел на нее. Она заметно побледнела, хотя улыбалась.
– Впредь и не заикайся насчет того, чтобы купаться подолгу, – сказал я и спросил служанку: – У вас есть ром?
– Что?
– Ром. Напиток такой, в бутылках.
– Ром?
– Да.
– Не-е…
Ее глаза на круглом как луна лице, сделанном из теста, таращились с тупым недоумением.