Три хищника для тихони - стр. 25

— Ты уже готова, — усмехается в ухо, обрывая ласки, и подносит к лицу пальцы в следах вязкой смазки. — Ты такая там горячая, Эва. И мокрая.

В слабом порыве возмущения выворачиваюсь из его рук, и меня к себе притягивает с тихим и шелковым смехом Матей. Целует, прижимает к груди и тискает стальными пальцами за попу. Вдыхаю его выдохи, и они ядовитым паром обжигают легкие и мутят мысли.

— Нет… — упираюсь дрожащими ладонями в его грудь, — так нельзя… это против правил… трое на одну… нет… нет…

Мои слова противоречат физическим реакциям на нежности и поцелуи. Промежность пульсирует и ноет. Теку горячим водопадом, теряю последние крохи самообладания. Хочу каждого и неважно втроем или по очереди, лишь бы на мгновение погасить разъедающий плоть и разум огонь животной похоти.

Стены и пол впитывает мое желание, стоны и шумные прерывистые вздохи и выдохи. Они пронизывают фундамент дома, землю под ним и переплетаются с корнями. Я бежала сюда в поисках безопасности и тепла, и согреть и защитить могут лишь сильные руки оборотней. В тягучих и глубоких поцелуях растворяется страх и другие заботы. Ничего не важно, кроме жадных языков и требовательных рук.

Пробегаю пальцами по твердому, словно вытесанному из мрамора, члену Матея. Желаю на грани обморока почувствовать его внутри. Готова принять его полностью

— Первый на очереди я, — от тихого и вибрирующего голоса Йорга я вздрагиваю. — Эва…

Матей рывком разворачивает меня лицом к Йоргу, который развалился на кресле, широко расставив ноги. Скользит кулаком по члену к яичкам и хищно улыбается:

— Я весь твой, крошка. Иди ко мне.

Матей мягко толкает меня в спину. Делаю несколько маленьких шажочков на нетвердых ногах и, не удержав равновесие, падаю на колени перед ухмыльнувшимся Йоргом.

— Хочешь начать с нижних ласк? — пробегает по подбородку кончиками пальцев. — Я только за.