Тревожный Саббат - стр. 37

На следующей тренировке Ким вдруг вновь обрела себя прежнюю. Ту девочку, которая с улыбкой крутила обруч и шла по канату.

Движения стали плавными и уверенными. Спина выпрямилась, в руках появилась спокойная сила. Да и сама фаерщица почувствовала себя куда лучше: Чайна показал ей большой палец, а Ингрид даже выдавила из себя улыбку.

После занятия Ким попросила ненадолго остаться Асмодея.

– Вы говорили, что в клубе один за всех и все за одного. И теперь мне нужна помощь, а вернее совет. Но я боюсь, что ты сочтешь меня совсем поехавшей, ведь моя жизнь и так далека от нормальности.

– Меня волнует только то, что ты – адекватный ответственный фаерщик, – улыбнулся Асмодей. – И то, что делаешь успехи в нашем ремесле.

Ким вдруг подумала, что улыбка Заратустры контрастирует с его мрачным и волевым лицом. Она играла на его пухлых чувственных губах, как лучик солнца. А когда Асмодей смеялся, его бородка-эспаньолка тряслась и, казалось, хохотала вместе с ним.

– А то, что ты не любишь мужчин и в каких-то детских контрах с Ингрид – твое личное дело, продолжил Заратустра. – Я постараюсь дать совет, но не факт, что он придется тебе по душе.

– Я вижу призрака – юношу с томиком Ницше в руке, – прошептала Ким и опустила голову.

– Понятно. А другие видения у тебя бывают?

– Все, как в плохом ужастике – пятна крови на стене, черные волосы из потолка и какой-то непонятный замок в огне. Тот же, что я и видела на вашем выступлении.

– Это все началось с того дня, как мы познакомились?– уточнил Асмодей.

– Именно. Считаю, что это не случайно.

– Я тебе верю. Верю, потому что вообще ничего не случайно. Все так называемые случайности – нити в руках Норн – богинь судьбы. А еще потому верю, что сам призраков видел воочию, когда был сталкером. И потому, что ты – необычная, а в чем – станет ясно со временем. Но, понимаешь, я – шаман и общаюсь с духами в трансовом состоянии. Если совсем прижмет, вызову я твоего Ницшеанца. Но пока ты не выглядишь изможденной, а значит, твою энергию не пьют. Это хорошая новость, потому что у нас есть время!

– Я хочу попросить тебя, – негромко сказала Ким. – Подойти ко мне, настолько близко, насколько сможешь. Протяни руку. Ближе… Еще ближе. Я хочу услышать твое дыхание. Но не касайся меня ни в коем случае. Никогда. Это равносильно боли. Хотя… Иногда я хочу, чтоб кто-нибудь сделал мне больно.

Асмодей подошел настолько близко, насколько смог. Казалось, еще немного, и он прикоснется к Ким.

– Мне страшно. Почему я все это вижу, – девушка всхлипнула. – И что призраку нужно?

– Я не могу тебе помочь, – тихо сказал Заратустра. – Но я знаю ту, кто как никто была близка к Шаолиню.