Тревоги и надежды старшего лейтенанта Берзалова - стр. 43
Снова ударила молния – далеко, так что звуки грома донеслись лишь через несколько секунд. Мир стал плоским, как бумага. В темноте на мгновение высветился бетонный забор и какие-то строения типа трансформаторной будки и конечно же, дома с блестящими стёклами – всё с длинными, контрастными тенями – всё неживое, мертвое. За будкой находился детский сад, такой заросший, что его пришлось обходить вдоль забора.
– Товарищ старший лейтенант!.. Товарищ старший лейтенант!.. – раздалась в наушниках мольба Бура.
– Ну?.. – ответил Берзалов, ожидая следующую вспышку с юга, где шёл настоящий ливень и где сейчас по земле бежали бурные потоки радиоактивной воды.
– Я автомат не взял… ага… – в голосе Бура слышались истерические нотки.
– Почему? – терпеливо спросил Берзалов, безуспешно вглядываясь в темноту и жалея, что не захватил ночной бинокль. С другой стороны, молнии слепили бы.
– Ну вы же сами назначили меня огнемётчиком, а автомат я в кузове оставил…
– А что ты взял? – уточнил Берзалов, все ещё спокойный, как слон.
– Ничего… ага…
– Тьфу ты! Вашу-у-у Машу-у-у!.. – Берзалов выругался и оглянулся.
Бронетранспортёра уже видно не было. Посылать бойца назад было опасно – заблудится, как пить дать. Потом ищи дурака. Если же вернуться втроём – можно было лишиться оперативной неожиданности. Может, противник их уже засёк и меняет дислокацию? Хотя, с другой стороны, Ефрем Бур был отчасти прав – тащить с собой такую бандуру, как «шмель-м», глупо. Правда, огнемётчику автомат был не положен, в бою его прикрывали другие стрелки. Однако в нынешней ситуации один боец был за троих. По-другому никак не получалось. На то она и разведка, чтобы в ней все были универсалы.
– Почему?
В темноте лицо Бура белело, как алебастровая маска.
– Не успел… – произнёс Бур таким тоном, словно во всём был виноват Берзалов и Архипов в придачу.
– Архипов! Иван! – начал заводиться Берзалов, – почему не следишь за бойцом?!
– Виноват, – бодро ответил Архипов, и глаза его недобро блеснули.
Архипов был славен тем, что из ста очей выбивал девяносто девять, а автомат был естественным продолжением его руки. Командиром он был хорошим, понимал, что к чему, и держал подчиненных в ежовых рукавицах, особенно таких, как Бур.
– Бур, ещё одна подобная выходка, будешь за подразделением рюкзаки таскать! – разозлился Берзалов.
– Слушаюсь… – промямлил Бур.
– Слушаться надо было маму, – съязвил Берзалов в своей обычной манере сквозь зубы. – А здесь война, здесь надо думать головой! На черта мне боец без оружия?! Какая от тебя польза? Мишень ходячая!