Третья промышленная революция. Как горизонтальные взаимодействия меняют энергетику, экономику и мир в целом - стр. 9

. То, что мы едим, выращивается с использованием удобрений и пестицидов, для производства которых нужны нефтепродукты. Наша одежда производится по большей части из синтетических волокон, получаемых в результате переработки нефти. Наш транспорт, системы электроснабжения, обогрева и освещения также зависят от ископаемого топлива. Вся наша цивилизация выстроена на основе извлекаемых из недр отложений углеродсодержащих материалов каменноугольного периода.

Если человечеству суждено выжить, мне хотелось бы знать, как поколения, которые придут нам на смену через полсотни тысяч лет, будут оценивать наше время. Скорее всего, мы будем для них людьми периода ископаемого топлива, а сам период они назовут углеродной эрой точно так же, как мы называем прошлые эпохи бронзовым веком и железным веком.

Когда цена на нефть преодолела стодолларовый рубеж, началось нечто немыслимое еще несколько лет назад – стихийные протесты и бунты в 22 странах, связанные с резким ростом цен на зерно, выступления против дорогой тортильи в Мексике и рисовые бунты в Азии{6}. Страх перед распространением политических беспорядков заставил начать глобальную дискуссию о взаимосвязи цен на нефть и продукты питания.

На Земле 40 % людей живут на $2 в день, а то и меньше, и даже незначительное изменение цен на основные продукты питания может иметь широкомасштабные последствия. К 2008 г. цены на соевые бобы и ячмень удвоились, на пшеницу практически утроились, а на рис выросли в пять раз{7}. По отчетам Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН, миллиард человек ложились спать на пустой желудок.

Опасения усилились еще больше, когда рост цен на нефть начал затрагивать потребителей среднего класса в развитых странах. Цены на основные товары в магазинах подскочили. Бензин и электроэнергия резко подорожали. То же самое происходило со строительными материалами, фармацевтической продукцией, упаковочными материалами – перечень можно продолжать до бесконечности. К концу весны цены стали недоступными, и покупательная способность по всему миру начала стремительно падать. В июле 2008 г. глобальная экономика остановилась. Это крупномасштабное экономическое потрясение возвестило о начале конца эры ископаемого топлива. Крах финансового рынка 60 дней спустя был всего лишь афтершоком.

Большинство глав государств, лидеров бизнеса и экономистов пока еще не понимали подлинной причины экономического кризиса, который потряс мир. Они продолжали считать, что кредитный пузырь и государственный долг не имеет отношения к ценам на нефть, и не видели, что связывают свои надежды с уходящей нефтяной эрой. Чем дольше сохраняется вера в то, что кредитный и долговой кризис является следствием плохого надзора за дерегулированными рынками, тем дольше мировые лидеры не смогут понять существо кризиса и справиться с ним. Мы еще обратимся к этой проблеме ниже.