Третий лишний. Бегство от одиночества - стр. 40

– А что ты сделала, чтобы он этого не делал?

– Все что могла. И это не помогло.

– Но ты знала, что нужно ему? Может, ты делала не то?

– Я не понимаю вас, – качала головой мисс Норт.

– А что понимать? Все просто. Он видел, что ты влюблена в него, стараешься быть внимательной, заботливой? – глаза хозяйки внимательно изучали лицо собеседницы.

– А разве не подобное делают женщины, когда желают покорить мужчину?

– Смотря какого мужчину! – озорно ответила миссис Грапл. – Вот что ты делаешь с Саймоном?!

– Ничего! – ошарашено ответила Ханна.

– Неправда! Подумай.

– Нет! Я честно не лгу! Саймон мил и обаятелен, но все мои мысли до сих пор о другом человеке, которого я не могу забыть.

– В том-то и дело! Он привык быть всеобщим любимцем, а ты не выделяешь его, не заглядываешь в глаза со щенячьей любовью, не ждешь, когда Саймон обратит на тебя внимание! Может быть, именно этого тебе и не хватало раньше? Поверь, я не была красавицей, но была обаятельна и умна, и это позволило мне покорить Самюэля. Какой это был мужчина! – хозяйка закачала головой, вспоминая мужчину своей мечты. – Пойдем чай пить, но другой, без ревеня и сенны! Только напомни, могу забыть, а отхожее место у нас одно! – пошутила она.

Одинокая миссис Грапл любила чаевничать, особенно с приятным собеседником, поэтому при любой возможности приглашала к столу квартирантку. В этот раз на столе стояли чашечки с абрикосовым, кизиловым и даже розовым вареньем, будившим аппетит.

– Я приехала сюда так же, как миссис Уилсон, после переписки, но при личной встрече с первого взгляда не понравилась Самюэлю. Сейчас, по прошествии стольких лет, зная, как сложилась жизнь, смешно вспоминать произошедшее, но тогда я была оскорблена и пылала гневом! Представить не могла, что какой-то мужлан, с трудом произносящий три слова, будет меня сторониться, как колокольчика. (разг. гадюка). Оказалось, он искал себе хозяйственную невесту, скромную и такую же молчаливую, как сам, а я показалась ему легкомысленной и фривольной.

Сразу же отправить меня обратно Самюэль не мог. Нужно было дождаться, когда продаст урожай и получит деньги, чтобы оплатить мне обратную дорогу. Рыдать и жалобно рассказывать, что распродала имущество и, бросив все, приехала к нему, я не стала. Это была бы ложь и унижение, а унижаться я не собиралась. Он поселил меня у своей сестры, и я стала раздумывать, куда бы отправиться, поскольку вернуться в Поинт не могла по некоторым причинам.

Тем временем Самюэль начал старательно обхаживала дочь соседки, совсем юную девчонку, краснеющую и робеющую при нем, как клубника на грядке в сезон урожая. По его меркам Мериен была идеальной. В чепце, робкая, говорила шепотом. Почти идеал, если бы не лошадиное лицо, но мне до всего этого не было никакого дела. Хотя нет, я негодовала: надо было ему пригласить меня к себе, чтобы потом перед моим носом начать увиваться за страшной девчонкой.