Третьего тысячелетия не будет. Русская история игры с человечеством - стр. 36
– Что имеется в виду? Разве Страшный суд не конец миру сему?
– Люди не исчезают. Не тот случай, когда вымарывались цивилизации и народы – не Атлантида, не Троя, совсем другой ход. Суд не противостоит жизни, а открывает в ней какую-то другую жизнь. Трудную, но обнадеживающую.
Только опыт истории отчасти раскрыл человеку, о чем тут речь. Начиная от Крестовых походов, Лютерова переворота, от Англии Кромвеля и Франции Революции, все ближе к России – проект исполнимости. В нем прячется нечто безмерно вдохновляющее, ведущее человека, и в нем же – драма неисполнимого.
19. Действие смерти, переоткрывающей жизнь. Спасение мертвых.
– Но сказано же, что смерти больше не будет?
– Возьми исходный пункт – идею сопряженности спасения мертвых с шансами всех на спасение. Шансы каждого человека на спасение, не исключая из спасения никого, сопряжены с возвращением в жизнь всех мертвых.
Величественная идея! Исходный пункт Иисуса-Павла и кокон всемирной истории. Потом историю разводит в стороны, дробит и заново сводит – но на каждом рубеже легко проследить действие смерти, переоткрывающей жизнь. Неверно, что мертвые синоним косности, и неверно, что смерть препятствует исторической жизни.
Смерть – союзник жизни в борьбе с обреченностью и геноцидом.
Часть 3. Политика и теология альтернативности.
20. Октябрьская революция и коммунистический акт спасения. Предшественники превращаются в «пережитки».
– Привыкли считать, что главная цель революции –создать нового человека. Это не восходит к 2000-летней попытке христианства обновить человеческую натуру?
– Проще пересотворить человека. Новая тварь – новый человек. Это значит, что на человеке есть долг. Он должен переначинать себя, значит, обязан отказать себе прежнему. Он участвует в коллективном действии самоотрешения, где каждый призван к этому действу, – откуда появится новый человек, как не из тебя самого? Вот почему, когда Павел вводит формулу: «Все мертвые воскреснут», этим он ведет к компромиссу. Решающим является, что в этом действе человек не смеет опереться на прежнее – переначиная себя, он прошлое пересоздает. Воскрешение мертвых – это пересоздание предшествований с их обращением в свои прологи. Мертвые люди уже не где-то в геенне сами по себе – они мои пропилеи, они мой пьедестал! Тогда все выстраивается.