Традиции & Авангард. №3 (14) 2022 г. - стр. 3

– Лёш, а ты знал Наташу, Женину подругу? – спросила я, когда все скрылись из вида.

– Нет.

Я кивнула:

– Лёш, она тебя любила.

Он нахмурился, как ребёнок от кислого, и встал с колен.

– Не надо вот этого. Я не знаю, что это было: любовь, не любовь. И не знаю, зачем она утонула. Я ведь не ви-нова-ат.

«Виноват» он словно запел. Я молчала, он пытался успокоиться.

Вскоре за Лёшей приехала жена, и он ушёл. Я достала из сумки купленную вчера статуэтку и поставила рядом с венками. Холодная красота Жени на фото перекликалась с бледными губами и чёрными глазами фарфоровой русалки. В нашу последнюю встречу Женя сказала, что держит эти статуэтки дома, чтобы её болезнь переселилась в них и освободила душу. Назвала себя шаманом и посмеялась.

Ещё минуту я постояла, ожидая, что Женина душа освободится и что-то произойдёт. Солнце скроется за тучи, например. А после направилась к выходу, уже начиная принимать и кладбище, и солнце, которое почему-то светит на этом кладбище, и многое из того, чего даже Женя не могла объяснить.

Подмосковье, тридцать три километра от МКАД, квартира чеканщика. Окна закрыты, но зимний ветер глухо посвистывает через раму. «К огда-то эту раму в самом деле мыла мама», – думает он. Сначала старую деревянную с облезлой краской, потом эту – гладкую, белую. Когда женился, поставили дорогие пластиковые окна: ночная кукушка, то есть жена, перепела дневную – и выкинули вату с дохлыми мухами. Но мыла мама недолго и вскоре умерла от рака. Она долго умирала – это важно, – а потом только умерла.

Если бы судьба предложила, кого бы он вернул? Мать с того света или жену из другой семьи? Жену. Матери всё равно придётся умирать.

Уже не жена, а другая женщина, Маша из «Тиндера», стоит у раковины и чистит картошку. У неё ребёнок от прошлого брака, копеечная работа и преданный характер.

Сидя за ноутбуком, чеканщик смотрит ей в спину:

– Я сегодня в мастерской, наверно, заночую.

– А что так? – спрашивает она, в самом деле расстроившись.

– Дары не успеваем к сроку сдать.

«А зад всё-таки плоский. В целом ведь полненькая, а зад впуклый. Композиция нарушена», – думает чеканщик и возвращается к экрану.

– Как знаешь. А, я тебе прикол не рассказала… – натянув улыбку, поворачивается она к нему.

– Ого. В Крыму наводнение, – прерывает чеканщик.

Маша не спеша смывает картофельную землю с рук, отключает воду. Он молчит, внимательно пробегая глазами по строчкам.

– У тебя ведь бывшая там до сих пор?

По-прежнему молчит.

– Ну ничего, наверно, не на берегу живут, не затопит, – то ли шутливо, то ли всерьёз говорит она.