Традиции & Авангард. №2 (21) 2024 г. - стр. 50
Впрочем, минутку! Пожалуй, припишу немного для полноты картинки – это уже не для вас, папарацци, а исключительно для того, чтобы потом было о чём пожалеть: вот, дескать, какую картинку я давеча спалил!
Досадно, но, выходит, мою шутку уже некому оценить, разве что Святому духу, которого упомянула добрая женщина, подавшая мне краешек от своих хлебов.
Итак, скормив хлеб и пообщавшись таким образом со смелым голубем, многозначительно посмотрев ему в оба глаза (он успел повертеть головкой туда-сюда, балансируя у меня на пальцах), я пошёл дальше.
Получилось как-то само собой, что пошёл ровно за башкиркой, на небольшом отдалении, но из баловства, норовя повторить её след и всматриваясь в каждый отпечаток от сапожков: треугольник и точка. И так прошёл через аллею – оранжевокрасную, будто всю в крови, сверху донизу, от гроздьев рябины, от раздавленных ягод на пешеходном снегу и остановился возле процедурного комплекса, где, как выяснилось позже, и происходит главное в этом санатории сакральное действо.
У входа – небольшая площадка, похожая на балкон, с которого открылась заснеженная панорама: всё падающее вниз, где змеилась застывшая река, выступали коричневые щетины редких, как всегда кажется зимой, кустов и деревьев, бугрились земли, кое-где обветренные, с бесснежными проплешинами, и гривастые, в соснах, берега. Но всё было – внизу и внизу; а взгляд искал вершину, запрокидывая голову, выкручивая шею.
«Где же ваша Горящая гора?» – спросил я у неё, и она тоже остановилась.
И ответила, улыбнувшись: «Мы ведь на ней стоим!»
И, не в силах совладать с улыбкой, спрятала её в ладони, прислонив пальчики к губам – непроизвольное движение; и мне остались одни смеющиеся глаза, чёрные, как у голубя «Святого духа».
Я посмотрел себе под ноги, на следы в рябиновой крови, огляделся ещё раз внимательнее. Выходит, санаторий расположен прямо на знаменитой горе Янган-тау! Значит, буквально подо мной, глубоко, гудит душа Горючей горы. Оттуда, из неутолимой преисподней, неумолимо поднимается горячий пар и достигает земли, где человека заковывают в саван из пластика и металла, и медсестра, жрица в белом, ненадолго уходит, оставляя больного один на один с Горным духом… Говорят, дух исцеляет от всех хворей, в том числе душевных.
Сколько же прошло веков, чтобы солнце, ветры, небесные воды напылили, надули, нарастили, нагуляли плодородный слой, чтобы залечились, заросли плеши и лысины Сгоревшей горы! Чтобы всё вокруг зажило жизнью – изумрудной, красной, белой, летящей, бегущей, шуршащей и гомонящей… На это уложились десятки, сотни человеческих жизней.