Топор правосудия - стр. 30
– Там море баксов и рыжья, – вздыхая, как от неисполненного новогоднего желания, говорил Олежке лагерный кент. – Хозяин – соучредитель банка «Акцент». Пять минут работы – и мы на Коморских островах.
– Почему на Коморских? – попытался уточнить Семенихин.
– Я вчера в журнале «ГЕО» читал, – пояснил Перец. – Стащил с лотка на улице. Там, Синий, солнце – размером с тарелку…
– Дурак, это фотомонтаж, – усмехнулся Семенихин. – Где ты видел солнце размером с тарелку?
– В журнале «ГЕО»…
Вскоре Перец поведал, что квартира на сигнализации, поэтому если уж рисковать, то лучше лезть в сам банк.
Время шло, наркотики продавались, капитал множился.
Все было хорошо до тех пор, пока Олежку не задержал этот проклятый патруль. Допив бутылку пива, Семенихин попрощался с приятелем и решил отвезти «под заказ» два грамма героина. День заканчивался хорошей прибылью. В тот момент, когда он выходил из подъезда дома, его по лестнице уже догоняли те двое, что, очевидно, читали тот же журнал, что и Перец. Но, в отличие от семенихинского друга, они не знали о сигнализации в квартире.
В течение двух часов Олежке Семенихину пришлось объяснять доблестным сотрудникам милиции, что он и эти двое – не знакомы друг с другом. Главная же неприятность заключалась в том, что при задержании у Олежека изъяли те самые два грамма. Собственно, изъяли не при задержании, а лишь в дежурной части отдела милиции. Семенихин вспомнил о двух маленьких кружочках целлофана лишь тогда, когда помощник дежурного вывернул его карманы.
И тут Олежка проявил чудеса сообразительности, заявив, что это – гнусная инсинуация сотрудников правоохранительных органов. Что, собственно, и доказал в процессе адвокат Желябин Моисей Лаврентьевич.
Когда Синий узнал, что приговор по его делу будет выносить судья Струге, им овладел тихий ужас, но Желябин успокоил его, сказав, что Антон Павлович и есть тот, кто вынесет законный приговор. А какой еще можно вынести приговор, помимо оправдательного, если героин изымался не на месте, а в дежурной части, и обнаружил его помощник дежурного не в присутствии понятых. И к тому же Семенихин, брызжа слюной, клялся могилой своей живой матери, что несчастный помощник засунул ему в карман героин своими собственными руками.
И уже через неделю после того, как довольный Синий вышел из зала, его старинный друг Перец предложил ему рискованную, но заманчивую делюгу. В соседнем с Центральным районе уже давно застоялся, отсвечивая девственной чистотой и непорочностью, меховой салон «Женни». Ночью там дежурил вечно пьяный охранник из числа подрабатывающих в свободные дни ментов, а сигнализации вообще нет. «Если дело выгорит, – говорил Перец, – то уедем к солнцу». Семенихин согласился, и «вчерашним днем, часу в шестом» двое бывших зоновских корешков посетили салон «Женни». Посещение закончилось выстрелом жаканом в лицо охранника и выносом на улицу сорока норковых шубок. На следующее утро из телевизионных новостей Синий узнал, что они, оказывается, вынесли не сорок, а пятьдесят шуб.