Толкование Евангелия - стр. 24

Так говорит Штраус. Между тем, все содержание наших Евангелий, вся эта история, которую он называет умышленной подделкой под идею о Мессии, да и воззрения ученых раввинов того времени, изложенные в Талмуде, доказывают, что евреи тогда создали себе представление о Мессии совсем не такое, какое сквозит почти в каждой строке Евангелий. Между еврейскими понятиями о Мессии и Евангельским Иисусом нет ничего общего: это две личности, диаметрально противоположные. Мессия евреев должен был быть величественным земным царем-завоевателем, который освободит их от подчинения Риму, покорит им все народы земли и сделает их главой над этими народами. Между тем Иисус Христос, как описывают Его Евангелисты, говорил, что царство Его – не от мира сего (Ин 18:36), Он отклонил страстное желание чудесно насыщенной Им толпы провозгласить Его Царем; Он постоянно внушал Своим ученикам, что Ему предстоят страдания и смерть на кресте; Он не только не оправдывал каких-либо завоеваний, то есть насилий, но даже заповедал любить врагов и не противиться злому злом, а побеждать его добром. Спрашивается, могла ли народная фантазия олицетворить в страждущем и униженном Иисусе идею о величественном Мессии, покорителе евреям всех народов? Конечно, не могла. Потому-то народ и не признал Иисуса за Мессию; потому-то он и требовал Его казни как объявленного синедрионом лже-Мессии, не признанного даже пророком. Да и могло ли народное воззрение на Мессию, царству которого не будет конца, примириться с мыслью о возможности распятия Его на кресте? «Возможно ли распять того, кто будет царствовать вечно? Конечно, нет», – так рассуждали современные Иисусу евреи, и почти все (за исключением немногих друзей Его) отвернулись от Него.

Помимо этого, осуществление надежд Израиля на пришествие Мессии должно было начаться появлением ветхозаветного пророка Илии; однако Предтечу Иоанна, пришедшего в духе и силе Илии, синедрион не признал даже обыкновенным пророком. Хотя Иисус действительно родился в Вифлееме, но Его все считали уроженцем Назарета, из которого (по народной поговорке) не может быть ничего доброго; следовательно, и в этом отношении с именем Иисуса Назарянина не могло быть связано представление о Мессии. Иисус постоянно нарушает закон о субботе, не соблюдает преданий старцев, основывает Царство не Мессии, а Божие и провозглашает новый закон; но это Царство и этот закон – конец мечтам евреев об их могуществе, конец и их закону. Наконец, что особенно оскорбляет вождей еврейского народа и служит для них величайшим соблазном, это наименование Иисусом Себя Сыном Божиим. Понятие о Сыне Божием совсем не вязалось с представлением евреев о Мессии. Это-то и послужило главным пунктом обвинения Иисуса как в синедрионе, так и перед Пилатом.