Только ты - стр. 21

Мы входим. Кругом зелёные растения, книжные шкафы и картины. Одна стена почти полностью представляет из себя камин. Уютно потрескивают дрова. В отличие от прохлады коридора, тут тепло. Пахнет чем-то цитрусовым и свежим.

Ковалевский устало опускается в изогнутое кресло, обитое бархатом, стоящее неподалёку от камина. Придвигает к себе стеклянный столик на колёсиках, откупоривает тёмную бутылку и льёт из неё янтарный алкоголь в пузатый бокал. Пригубливает и предлагает мне присесть напротив, в такое же кресло. Сглотнув, я делаю, что он велит. Иваныч продолжает стоять.

- Оставь нас, - говорит Ковалевский.

Иваныч кивает, выходит и тихо закрывает за собой дверь.

Мужчина напротив внимательно смотрит на меня. Изучает. Молчит. Я буквально кожей ощущаю его власть. Она тут безгранична. Он может всё. И от него зависит, что дальше будет со мной. Опускаю взгляд. Заставляю себя посмотреть в его серые глаза. Снова опускаю взгляд.

- На кого ты работаешь? - спрашивает меня Ковалевский.

Голос его мягок, но интонации - жестки. Он будто мурлычащий кот, подкрадывающийся к своей маленькой жертве.

- Ни на кого, - просто отвечаю я. - Произошла ошибка.

Ковалевский степенно отпивает из бокала, и, рассматривая жидкость на свет, спрашивает:

- Какая ошибка?

- Меня, похоже, приняли за кого-то другого... - тихо отвечаю я.

- И за кого же?

- Я не знаю, - говорю я.

- Где колье?

- Я не понимаю, о чём вы.

Ковалевский устало вздыхает, давая понять, что он устал от этой истории и ему не нравится мой ответ. Но другого у меня нет.

- Я говорю о бриллиантовом колье эпохи расцвета Римской Империи, - говорит он, - стоимостью в пятнадцать миллионов евро. О колье Лантольи.