Только (не) мы - стр. 86

— Я рассказал тебе не всё, Лиз, — признался Тони, когда мы уже немного отошли от утреннего шока, от дневных хлопот и долгожданной нежности, которая хлынула на нас бесконтрольно, настрадавшись, намаявшись, едва не взорвав изнутри.

Нагие, уставшие, мы лежали в обнимку на полу. День угасал на наших мокрых телах. Я видела белый потолок над собой и верила, что парю в этот миг, потому что стала легче пушинки — невесомая и блаженная.

— Четыре года назад, когда я выкупал свой бизнес, мне потребовались деньги. Большая сумма. Можно было взять в банке, но я побоялся, что мне не дадут кредит. Кроме того, Катя сказала, что у неё есть сбережения. И она даст мне их. Она действительно дала, благодаря чему бизнес полностью перешёл в мои руки. А дальше случилось то, что я узнал, чьи это были деньги на самом деле. Это были деньги её мужа. Бывшего мужа. Оказалось, что он не был столь уж несчастным алкоголиком, каким представила мне его Катя изначально. Деньги он ей давал. Правда, неофициально. И за определённые услуги интимного характера. Конечно, я тогда вознамерился расстаться. Но Катя божилась, что всё это в прошлом и происходило задолго до нашей встречи, что с мужем они давно не встречаются в этом смысле. А откладывала она деньги на покупку жилья. К тому времени мы переехали из съёмной квартиры в ипотечную. Ипотека была оформлена на Катю. На тот момент мы уже состояли в официальном браке. Разумеется, выплачивал ипотеку я. И, конечно, итоговая стоимость этой квартиры превышала сумму, которую дала мне Катя раза в четыре. Она умоляла не разводиться. Мы вроде помирились. Я сказал, что простил её, но в душе продолжал помнить эту историю. Мы вроде бы жили семьёй, а отношения портились день за днём. Ипотека оплачивалась, а лучше никому не становилось. Когда год назад мной вновь был поднят вопрос о расставании, я заверил Катю, что отдам ей ту сумму, которую она вложила в мой бизнес, но квартира останется за мной. Я счёл это честным решением. На что Катя потребовала вдобавок отдать ей половину моего бизнеса или выплатить до конца ипотеку и оставить квартиру ей с сыном. Оба условия были откровенно неприемлемыми. Впустить второго человека в бизнес означало подписать этому бизнесу смертный приговор, а выплатить ипотеку целиком у меня в любом случае не хватало бы средств. И внезапно в этот момент умерла мама. Несмотря на все наши трения, эта потеря стала ударом для меня. Я всё равно любил маму и никогда не желал ей смерти. А Катя оказалась рядом и поддержала меня. Я решил, что нет смысла рушить наши отношения. Как-никак она родной человек. Последний родной человек из оставшихся у меня.