Только (не) мы - стр. 44

Меж тем близился Новый Год. Тридцать первого числа я заехала с утра к маме. Мы обменялись подарками. Мама вручила мне годовой запас эластичных колготок — так она отрабатывала собственный незакрытый гештальт (как наверняка выразилась бы Мария), возникший ещё в советское время, когда женские колготки были в дефиците, а рвались точно так же, как и в любые другие времена. Я подарила маме заколку для волос из латвийского янтаря, купленную на выставке.

Конечно, не было никакой гарантии, что этот янтарь действительно добыли где-нибудь в Прибалтике, а не в Калининграде или в Украине, но чистая вера наделяет подлинным сиянием даже то, что не может сверкать отродясь. Так что маме вполне хватило моей словесной презентации, что перед ней — настоящее «золото» Балтии.

Мама осталась довольна подарком, а её подарок не мог не пригодиться, несмотря на кажущуюся простоватость. Простые, практичные вещи зачастую дороже драгоценных камней. И я могла порадоваться хотя бы тому, что кто-то помнит, какого размера и цвета колготки я предпочитаю носить.

После визита к маме я поехала к своей подруге Габриеле.

По-дружески её все называли не иначе как Габи. Она была из тех подруг, кто постоянно очень удачно выходит замуж, затем не менее удачно разводится, в промежутках между браками живёт на полную катушку, заявляя, что отныне заядлая холостячка, а потом внезапно знакомит тебя с новым женихом и по секрету божится, что это судьба.

Я любила Габи за то, что она сама неустанно верила в любое своё «навсегда», пусть даже «навсегда» длилось всего пару часов. Со страстью Габи была на «ты» и знала, как переделать мужчину из пропитого циника в сумасшедшего романтика. По крайне мере, несколько раз ей это удавалось, как удавалось крутить два-три романа одновременно, отчего она уставала быстрее, чем от одиночества.

В данном отрезке жизни Габи вновь собиралась опорочить паспорт печатью из ЗАГСа, а празднование Нового Года удачно приурочила к традиционному девичнику, потому мужчин у неё в гостях не было, а было несколько подруг, в том числе я. Мы пили розовое «Ламбруско» и болтали. Габи в одном пеньюаре носилась по комнате. В качестве закуски привезли роллы из японского ресторана. Праздничную атмосферу дополняли красные свечи, пышная искусственная ёлка с золотыми шарами и нетленная «Last Christmas» в исполнении Джорджа Майкла, крутившаяся на повторе вот уже пятый раз.

Я пробовала увлечься разговорами и музыкой, хотя на душе у меня скребли кошки с когтями гораздо длиннее, чем наращивала себе Габи, чтобы художественно царапать мужские спины.