Токсичные мысли. Как перестать зацикливаться на негативе и успокоить ум - стр. 2
Введение
Плывут как-то две молодые рыбки, а навстречу им – старая рыба, она кивает и говорит: «Привет, ребята, как водичка?» Рыбки плывут дальше, и вдруг одна из них поворачивается к другой и спрашивает: «Что еще за “водичка”?»
Дэвид Фостер Уоллес, американский писатель
Люси жила в очень маленьком мире.
Ей было за сорок, и она уже девять лет работала секретарем в бухгалтерской фирме. Она справлялась со своими обязанностями и прекрасно ладила с коллегами. Каждое утро, когда она оставляла на служебной парковке непритязательный хэтчбек, проходила мимо охранника на первом этаже, вливалась в поток других сотрудников, спешащих начать свой день, и направлялась к опрятному рабочему месту на шестом этаже большого офиса, ее ум повторял привычный план действий.
Люси призналась мне, что самый большой ее страх – это совершить ошибку. Но если попросить ее рассказать о нем подробнее, то она не может выдать ничего конкретного. Ведь это просто какие-то глупости. Секретарь в бухгалтерской фирме не нейрохирург. Она заведовала расписанием запланированных встреч и руководила офисом – работа ответственная, но от нее не зависят человеческие жизни.
Когда я попросила Люси рассказать, какие возможные события рисует ее воображение, то стала наблюдать за тем, как ее ум пытается уцепиться за какую-то логику. Люси не могла сказать точно, что произойдет, – просто чувствовала потребность спрятаться. Она боялась разочаровать других, опасалась чужого мнения, но ее страхи были зыбкими и ускользающими.
Несмотря на то что Люси никак не могла сформулировать, чего она боится, чувство страха стало реальным. Она переживала его физически и эмоционально. Страх был настолько сильным и всепоглощающим, что Люси решила, будто он предупреждает о настоящей угрозе. Она рассудила, что, если страх не дает ей двигаться вперед и удерживает в пределах зоны комфорта, которую очертил ее ум, значит, так надо. Иначе разве стала бы она постоянно бояться?
Люси считала свои ограничения разумными и правильными. Но на самом деле ее ограничения были просто ее мыслями. Ее ум породил эти неясные страхи и тревоги, и тот же самый ум не помогал пробиться через них. Люси могла видеть себя и свой опыт только сквозь призму мыслей, которые убеждали ее затаиться и не высовываться. Создавалось впечатление, что она носит надежный шлем из привычных мыслей «как бы все не испортить» и не может из-за него взглянуть на себя со стороны.
Со шлемом всегда так – легко забыть, что ты его надел. Люси перестала слышать себя. Эта внутренняя защита стала для нее привычной. Броня из мыслей сама формировала переживания, а Люси этого не осознавала – это был вечно текучий, изменчивый