Токио. Долго и счастливо - стр. 7

девчонки. Мы все обладаем одной уникальной способностью: достаточно одного лишь внимательного взгляда, чтобы понять чувства друг друга. Наша связь зародилась еще в начальной школе, где мы поняли, что нашим самым большим «недостатком» была наша внешность.

Мне в этом помогла Эмили Биллингс. Она прижала меня к стенке школьного автобуса, сильно раскосив пальцами свои глаза. Я знала, что отличаюсь от других, но не знала, что это плохо, пока мне на это не указали. Конечно же, я рассмеялась вместе с другими детьми. В конце концов, юмор – лучшая защита. И притворилась, что меня эта выходка ни капельки не задела, как не задел и вопрос о том, празднует ли моя семья нападение на Перл-Харбор, как они празднуют Рождество. Или когда ребята попросили меня помочь им с домашней работой по математике[13]. Им же хуже – я не дружу с цифрами. И все равно каждый раз внутри меня что-то тихо съеживается от стыда.

Во всяком случае мы справились. Научились игнорировать этнические стереотипы. Нуру постоянно спрашивают, почему она не носит хиджаб. Люди интересуются, не удочерили ли Глори, когда видят ее белого папу. Хансани вынуждена терпеть акцент мистера Апу[14] – для начала, это другая страна. И, конечно же, бесконечные «Нет, и все-таки, откуда вы на самом деле?».

Девчонки уже приступили к своим обедам: у Хансани сегодня пита с хумусом, у Глори – яичный салат. Над столиком висит знак «Есть запрещено». Бла-бла-бла. Правила созданы, чтобы их нарушать.

Бросаю на стол свой рюкзак и бутылку с водой и улыбаюсь девочкам. Нура опускается на стул рядом со мной и щелкает пальцами, обращаясь с Глори:

– Ноутбук.

Глори переводит взгляд на Нуру, ее глаза сужаются.

– А где «пожалуйста»? – отвечает она, доставая свой блестящий «Хромбук».

Нура тыкает в нее карандашом.

– Ты знаешь, я обожаю тебя, несмотря на то, что твое имя тебе не идет.

Это правда. Хотя я бы никогда не сказала этого вслух. Глори из тех, кто сует палец в рот другому человеку, пока тот зевает, чтобы продемонстрировать свое превосходство. Нура со своей стороны тоже за словом в карман не полезет. Их отношения лучше всего описывает фраза «любовь и ненависть». Они так похожи друг на друга, что даже не догадываются об этом.

Глори протягивает ей свой ноутбук.

– Ткнешь в меня карандашом еще раз, и я врежу тебе по шее.

Что ж, сегодня скорее «ненависть», чем «любовь».

– Мы можем перейти к делу? – встреваю я.

Нура берет ноутбук и что-то быстро печатает.

– Да-а… Да, мы можем. – Замолчав, она переплетает пальцы рук и хрустит ими. – Барабанная дробь!

Хансани подыгрывает ей, стуча пальцами по столу.