Точка Зеро - стр. 34
- Пойдем, Света, - Тони взял из миски еще одну грушу. – Я страшно устал и хочу спать. А в этой комнате для паломников… То есть для паломниц – мужчин здесь совсем нет...
- Интересно, а работники какие-нибудь? – удивилась я. – Неужели монашки все тут сами делают?
- Может, мужчины в деревне живут. Или у них где-то есть отдельное помещение. Во всяком случае, я ни одного здесь не видел. Так вот в этой комнате для паломниц ужасные лежанки вдоль стен. И грязное сено на полу. Наверняка полно вшей и клопов.
Коридор и лестницу освещали несколько коптящих факелов, но на галерее царила кромешная тьма. Двор тоже погрузился в чернильную темноту. Если и были какие-то светильники, их наверняка задуло ветром, который завывал еще страшнее, чем в Скайхилле.
- Вперед, левее, осторожно, не торопись, - подсказывала я Тони.
Откуда-то донеслось тихое конское ржание и цокот копыт.
- Тони, лошадь! – ахнула я. – Мы же про нее забыли!
Животные так и остались для меня одной из неразрешимых загадок Отражения. Хоть они и были такой же его частью, как все прочее, все-таки могли существовать вполне самостоятельно и совершать то, чего не было в настоящем. Тони спокойно мог сесть на лошадь и ехать, не опасаясь, что она скинет его и поскачет галопом обратно в деревню, где мы ее позаимствовали. А сейчас, предоставленная сама себе и никем, кроме нас, невидимая, она бродила по монастырскому двору и, наверно, искала, где бы укрыться от дождя и чем перекусить.
Невнятно выругавшись, Тони вышел из галереи. Я направляла его поиски, и скоро лошадь была водворена в конюшню, расседлана и накормлена. Мокрый и замерзший, Тони вернулся обратно.
- Этой скотине все равно! – пробурчал он. – Она давно уже сдохла. А я еще нет. Но вполне могу, если сейчас же не переоденусь и не согреюсь.
Наконец мы добрались до спального помещения для паломниц, абсолютно пустого: все отправились на вечернюю службу. Здесь горел одинокий тусклый светильник, и холодно было, как в Англии зимой. Камин хоть и топился, но тепла давал не больше, чем света. Лежанки покрывали тонкие одеяла, потрепанные и дурно пахнущие. Я заставила Тони раздеться, хорошо растереться одной из этих тряпок, разложить сырую одежду у камина и завернуться в пару одеял.
- Так и буду сидеть голый среди теток? – спросил он. – Тьфу, опять забыл, что я тоже тетка и что они меня не увидят.
Окончательно его взбесило то, что он где-то потерял прихваченную в покоях аббатисы грушу.
- Ты мне поесть не дала толком, - бубнил он, шаря по дорожным мешкам паломниц. – Кусок хлеба и две груши. Тогда в трапезной был стол накрыт, а сейчас я где буду еду искать?