Тьма императора. Часть первая - стр. 36
— Ой, я тоже не люблю шить и вышивать, — закивала Агата, а Александр повторил, хотя вряд ли ему кто-то давал в руки иглу. — В отличие от нашей тети Анны. У нее даже салон платьев в столице есть! А вы сказали, что рисуете, да?
Вот с такими любопытными блестящими глазами принцесса становилась похожей на обычную девочку. Серьезность исчезала, сменяясь возбужденным интересом — и Софии нравились эти изменения.
— Рисую. Показать?
— Да-а-а! — сказали дети хором, а Агата добавила: — Мы с Алексом очень любим рисовать! Вирджиния говорила, у нас талант.
— Тогда и вы покажете мне свои рисунки, — улыбнулась София и засмеялась, когда наследники радостно выбежали из комнаты с криками «Сейчас принесе-е-ем!»
Конечно, она не знала, что ее ждет дальше, но пока ей казалось, что все складывается очень удачно.
Между совещаниями с представителями комитетов у Арена осталось немного времени, и он связался по браслету с одним из охранников детей. Парням были даны строгие указания не только охранять, но и следить за тем, как новая аньян справляется с обязанностями. Благо, охранникам было с чем сравнивать — оба работали во дворце давно и Вирджинию застали.
— Как дела, Крис?
— Все хорошо, ваше величество. Они сейчас в салоне. Агата и Александр показывали айле Тали свои рисунки. А теперь рисуют.
Император, хоть перед ним и лежала стопка финансовых отчетов, не удержался от слабой улыбки.
— Что думаешь?
— Пока все неплохо, ваше величество. Вам бы тоже понравилось, если бы вы видели.
Если бы он видел…
Арен покосился на часы. До следующего совещания целых двадцать минут.
Он успеет.
Когда император вышел из камина в салоне, ему сразу стало весело. Агата, Александр и София, расположившиеся на ковре посреди комнаты, совершенно не обратили внимания на его появление — прямо перед ними был расстелен большой лист бумаги, на котором они в шесть рук что-то рисовали.
Арен подошел ближе, и настроение еще немного поднялось — там, на рисунке, было море. Александр раскрашивал голубой краской небо, Агата пыхтела над лазурными оттенками волн, а новая аньян… Она рисовала корабль. Совершенно чудесный парусник, парящий над волнами.
— Папа! — воскликнул Алекс, первым заметивший его. Сразу после этого восклицания Арен ощутил нечто, похожее на то чувство, что уже приходило к нему в миг, когда он выбирался из камина в комнате Софии. Он никак не мог в нем разобраться, но это чувство, несомненно, было приятным.
Погладив по головам вскочивших детей, Арен встал неподалеку, кивнул охранникам — те, наоборот, отошли подальше. София тоже хотела встать, но он махнул рукой: