Тьма - стр. 50
– Где там?
– На том свете, выходит. Где же еще… Вот уж не думал, что очутюсь на том свете еще до настоящей кончины. Летел по трубе и прилетел… И родню видел… Батю… Нечего, говорит, тебе тут пока делать. А с водкой прекращай!
– Думаешь, и вправду там побывал?
– На сто процентов, конечно, не уверен. Но все сходится.
– С чем сходится?
– Я, помнится, одну книжку читал. Американец написал. Некий Моуди. А книжка называется то ли «Жизнь после смерти», то ли «Жизнь после жизни» или как-то вроде того. Этот американец собирал свидетельства людей, переживших клиническую смерть. И представь: большинство их видело одно и то же. Длинный темный туннель, в конце которого ослепительный свет. Умерший несется по туннелю и попадает в иной мир, где встречается с ранее умершими. И у меня так-то было.
– Возможно, тебе все представилось именно потому, что ты эту книгу читал. Ты вроде как уже держал в мыслях нечто подобное, – предположил Плацекин.
– Может, и так, но маловероятно. Думаешь, когда я туда летел, об этой книжке вспомнил? Нет, брат, тут что-то другое.
– А как ты вообще умер?
– Вот и я об этом же думаю. С чего бы вдруг? Пили мы в скверике, ну, знаешь, где памятник этим красным бойцам порубленным стоит. И этот с нами… Шурик.
– Откуда он взялся?
– Близнецы привели. Вино мы пили…
– А кто покупал?
– Да он… Короче, выпили мы пару пузырей. Близнецы его еще на сотню раскрутили. Чтобы, значится, продолжить. А еще до этого мы с ним разговор завели. Про Марка Аврелия.
– Про кого?!
– Про Марка Аврелия. Был такой римский философ – стоик…
– С чего это вы вдруг философию вспомнили?
– Да кто его знает… Пьяный базар. Он мне стал объяснять суть учения стоиков. Я с ним заспорил. А потом… того.
– Умер?
– Ну да. И сразу же чудеса начались. Я как бы воспарил над этим сквериком. Сирень вижу, памятник… Шурика… И себя, лежащим на земле. – Толик замолчал, глубоко затянулся, отчего кончик сигареты вспыхнул ацетиленовым пламенем. – А потом только на кладбище очнулся. У своей могилы. Чуть живым не закопали. Он, Шурик то есть, и оживил. Так ребята и матушка рассказывали. А я такое событие пропустил!
– А он с вами тоже пил?
– Да вроде. Не помню я. Да какое это имеет значение? Ты, майор, по своей ментовской привычке, хочешь враз до всего докопаться. Пил, не пил… Тебя вон тоже, считай, с того света вернул. А ведь ты с ним не пил. Напротив, в кутузку его посадил. А он тебя, можно сказать, выручил. – Толик щелчком отшвырнул окурок, и тот огненной дугой прочертил тьму и упал, рассыпавшись тысячью искр.
– И то правда, – отозвался Плацекин. Ему вдруг стало стыдно за свою милицейскую любознательность.