Тьма - стр. 45
– Ничего подобного. Какие тут шутки, – отозвался Шурик. – Еще месяца два-три… – Плацекину показалось: джинсовый назвал срок с особым смаком.
– Так сделай же что-нибудь! – закричала девушка.
– Да сколько угодно.
– Хватит издеваться! – заорал майор.
– Зря вы так. – Джинсовый снисходительно улыбался. – Я правда могу помочь.
– Папочка, слушайся его!
Плацекину стало невыносимо тошно. Было совершенно очевидно: над ним и над его ненаглядным ребенком издевались самым паскудным образом. Он сжал кулаки, вскочил, отшвырнув стул, и хотел броситься на джинсового, но вопль дочери остановил его.
– Эй, полегче, – пробурчал Картошкин. – Чего ты тут выпендриваешься? Пришел по-хорошему, так и веди себя…
– Пойдем, Дашунька, отсюда, – только и смог произнести Плацекин.
Ярость куда-то провалилась, уступив место мгновенно разлившейся по телу ледяной истоме. Он побледнел, лоб покрыли крупные капли пота, сердце затрепетало, словно подстреленный заяц.
– Уложите его на диван, – скомандовал Шурик. – Снимите пиджак, расстегните рубашку…
Плацекин закрыл глаза и почти впал в забытье, но сквозь беспамятство почувствовал, как груди его осторожно коснулись прохладные пальцы и начали как будто чертить некие знаки, потом на грудь легли ладони и принялись тихонько массировать тело. Неожиданно тяжесть и боль стали слабеть, а скоро и вообще исчезли. Дышать стало легко. Ледяная истома уступила место общей слабости, но вскоре и та отступила. Плацекин еще не верил. Ему казалось: боль ушла лишь на время, и стоит сделать движение, она вновь вернется, сожмет клещами грудь. Поэтому майор старался пока не двигаться. Наверное, нужно вызвать «Скорую», размышлял он, или позвонить супруге, чтобы та явилась и оказала первую помощь.
– Даша, – еле слышно произнес он. – Позвони маме, пускай приедет… Скажи: у папы сердечный приступ.
– Не нужно никому звонить, – сказал Шурик. – Вы уже здоровы. Можете подниматься…
Плацекин скосил глаза на джинсового, ожидая увидеть насмешку у него на лице. Но Шурик, похоже, вовсе не думал шутить. Он подал Плацекину руку, приглашая встать. Тот опасливо шевельнулся. Боли не чувствовалось. Тогда он сел на диван, прислушиваясь к работе организма. Как будто все в норме. Майор медленно поднялся и расправил плечи. И тут он почувствовал такую легкость, точно помолодел, как минимум, лет на двадцать. Не поверив своим ощущениям, Плацекин подпрыгнул на месте, потом присел, словно собирался пуститься вприсядку. Нигде ничего не екало, не дергало, даже не трещало. Это было в высшей степени странно.
«Неужели этот тип вылечил меня? – изумленно думал Плацекин. – Но как подобное может быть? Ведь он едва дотронулся».