Титус, наследник Сан-Маринский - стр. 2
– Знакомы лично?
Нет, они не встречались. Однако тот факт, что Бог существует, открылся ему еще в дни раннего, наивного детства. Сам по себе, без чтения Библии или поучений взрослых, исключительно опытным путем. Он начал замечать, как таинственная внешняя сила неизменно откликается на все его поступки. Уже годам к девяти вывел для себя закон бумеранга: сделал хорошо другому – скорее всего, и у тебя все будет в порядке. А вот если напакостил, нагрубил, обманул – жди неприятностей. Методы неведомой силы походили на способ, которым отец натаскивал их таксу. Когда та показывала характер, то легко, но обидно хлопал ее по заду широким ремнем. Когда же она смешно танцевала на задних лапах, одаривал кусочком пахучего сыра с плесенью.
– И все-таки почему мы обречены?
Вынырнув из прошлого, Титус скривил некрасиво лицо. Рассказывать было так больно, словно он только что вышел из дверей последнего издательства в своем списке.
– Я… написал книгу… Знаете, еще в детстве мне открылось, как жить, чтобы Бог тебе во всем помогал. Можно сказать, неизвестный науке всеобщий закон… Хотите верьте, хотите нет, у меня все всегда получалось… Я решил, что обязан рассказать остальным. Стало жалко людей. Маются, страдают, хотя истина на виду…
Врач, черкнув на листке «мегаломания», переспросил:
– Книгу, значит, написали?
– Да. Пятьсот тысяч знаков с пробелами.
– Ее издали?
– Нет. Хотя я послал рукопись в тридцать семь издательств.
– Вы расстроились…
Врач едва не добавил: «и слетели с катушек». Титус помотал головой:
– Не в том дело… Он точно хотел, чтобы я написал ее… Рассказал, чего он от нас ждет… Эта книга могла все поменять… Стать, если хотите, новым Евангелием… Но в итоге вообще не вышла… То есть мы, люди, больше ему не интересны… Неудивительно, что моя жизнь полетела к черту… Фирма, где я работал, разорилась. Девушка ушла. Отец умер от инфаркта. Все за одну неделю.
«Если правда, немудрено, что он свихнулся, – подумал врач, всматриваясь в подозрительно спокойные голубые глаза. – А тут еще это затмение. Все как с цепи сорвались, только о нем и говорят. Поскорее бы оно наконец прошло». На душе потяжелело. Захотелось поскорее окончить разговор с новым пациентом.
– Сочувствую, – произнес врач вслух, почти отталкивая папку с историей болезни. – Не говорю «добро пожаловать», но мы постараемся вам помочь.
В палате Титуса встретил юркий дед лет восьмидесяти – лысый как коленка, но с узкой и длинной, почти до пояса бородой. Та делала его похожим на мудреца из восточной сказки, а заодно внушала желание излить душу.