Титус, наследник Сан-Маринский - стр. 4
Висевший из последних сил на поручне Титус уже мало что соображал. Грохот железа и беснующийся за окнами свет – мысли едва пробивались через эту какофонию. Но одну он услышал – ты можешь все изменить. Сам не понимая, что делает, он напрягся. Представил, как тормозит вагон. Странно, но поезд в самом деле начал замедляться…
Сосед по палате, как выяснилось, также очутился в сумасшедшем доме из-за затмения.
– Тоска такая накатывает, что невмоготу. Я, конечно, понимаю, что луна закроет солнце – вот и все. Что затмения эти уже случались тысячу раз. Но все равно – растягивает внутри так, что лучше уж здесь, а не на воле! Можно сказать, сам сюда напросился. Дома бы точно сошел с ума…
Титус в ответ понимающе кивнул.
– Сперва я решил, дело во мне. Что он отказался только от меня и собирается действовать через кого-то другого. Но потом начал замечать много чего вокруг. И понял: у него поменялись планы на всех нас.
На свет была извлечена контрабандно пронесенная в трусах стопка газетных вырезок. Статьи содержали печальную, убедительно доказывающую неизбежность скорого всеобщего конца статистику. В десять раз с начала года увеличилось число самоубийств. В семь раз – убийств. Количество разводов – в пять. Число пациентов в психиатрических клиниках – в четырнадцать раз. Продажи антидепрессантов – в десять.
– Ему уже все равно. Потому и книга оказалась не нужна.
– Говоришь, сам Бог попросил тебя ее написать? И какой же он, Бог? Расскажешь?
Титус не ответил, так как не знал, что сказать. На следующее утро ему начали колоть уколы, от которых человек превращается в неподъемный овощ. Сил хватало только на то, чтобы дойти до столовой. Но мысль о конце света не оставляла. Согласно методу лечащего врача, пациентов ежедневно собирали в холле смотреть посвященные затмению телепередачи – врач полагал, что «научный подход» должен избавлять от необоснованных тревог. Титус же, напротив, собирал все больше доказательств грядущей катастрофы.
Миллионы людей охватил массовый, невиданный в истории психоз. Со слова «затмение» начинались почти все новостные выпуски. Бородатые очкастые астрономы стали желанными гостями в ток-шоу, где охотно рассуждали о кометах, черных дырах и Большом взрыве. В магазинах нарасхват шли телескопы и бинокли, из-за дефицита спекулянты наживали на оптике целые состояния. Власти столкнулись с новым видом преступности – массовым битьем уличных фонарей, которые своим светом мешали ночным наблюдениям. Тяга к астрономии вызвала потрясения на издательском рынке: наверное, со времен Галилея не было такого спроса на звездные карты и литературу по астрономии. Тиражи научных журналов выросли в десятки раз. Все это многократно перекрывало любые возможные пределы человеческого любопытства, дорвавшегося до редкого природного явления. Нет, интерес скорее подпитывала беспричинная гложущая людей изнутри тревога. Неудивительно, что в лечебницу все время поступали новые пациенты – в их палате поставили уже три дополнительные койки на колесиках.