Тирания веры - стр. 46
– Сэр Кон… – начала было я, но он перебил меня.
– Иди спать, Хелена. – Он повернулся к столу, где рядом с ним стояли кубок и бутылка, после чего налил себе до краев вина. – Завтра будет долгий день.
VI
Тихая зачистка
«Когда рана загнивает, ее необходимо прижечь; а если она продолжит гноиться дальше, конечность приходится отрезать. Сей процесс, несомненно, мучителен и опасен, однако он необходим, дабы спасти жизнь. То же можно сказать и о спасении государства: порой приходится вырезать тех, кто разносит заразу, чтобы та не распространилась».
МАРКГРАФ ИСБРАНД ОРТРУН
На следующий день я проснулась с дурными предчувствиями, быстро оделась и совсем немного поела. Прежде чем я вышла из дома, Брессинджер отвел меня в сторону и вручил мне короткий сованский меч – прекрасное оружие, вложенное в черные блестящие ножны и инкрустированное серебряным орнаментом.
– Держи, – сказал он. Я в замешательстве взяла меч и повесила его на поясной ремень.
– Зачем он мне? – спросила я.
– На всякий случай. – Брессинджер достал из кармана очищенный лук-шалот и, подмигнув мне, закинул его в рот. – Идем, – сказал он, и я вышла следом за ним на улицу.
Утро выдалось прохладным и серым, в воздухе туманной дымкой висела мелкая морось дождя. Сэр Конрад и сэр Радомир, оба вооруженные, стояли в конце дорожки, которая вела к парадному входу резиденции Вонвальта. Они вполголоса переговаривались. Когда мы приблизились, они посмотрели на нас.
– Готовы? – спросил Вонвальт. Он стискивал зубы, выражение его лица было каменным, но я догадывалась, какие терзания он испытывает внутри.
Мы с Брессинджером кивнули.
– Хорошо. Тогда начнем.
Все вместе мы быстро спустились к подножию Вершины Префектов, где нас уже ждал вооруженный отряд из тридцати имперских гвардейцев. Я с восхищением смотрела на этих легендарных воинов. Имперская гвардия состояла из самых выдающихся бойцов, которых набирали со всех концов Империи, но попадали в нее отнюдь не только легионеры-ветераны. Здесь служили мужчины и женщины самых разных происхождений, все – непревзойденные мастера владения оружием, объединенные фанатичной преданностью Императору. Каждый был закован в черные латные доспехи, украшенные чеканкой и золотом, и облачен в дорогие сюрко имперских цветов. В отличие от легионеров, они защищали свои головы саладами[3], которые скрывали большую часть лица, а в руках держали классические сованские короткие мечи и щиты соле. Как и о храмовниках южного Пограничья, об имперской гвардии ходило множество самых разных слухов: кто-то говорил, что гвардейцы проводят причудливые обряды инициации, а кто-то, что они якобы замешаны в тайных и запретных колдовских ритуалах. Мне думалось, что в прошлом многие из этих слухов были хотя бы отчасти правдивы, однако я с большей готовностью верила в современные сплетни о том, насколько гвардия погрязла в мздоимстве и политическом позерстве.