Тихий ветер - стр. 52

Запах гари выедал лёгкие. Дышать становилось всё труднее. В ушах стоял незнакомый звон, заглушающий все остальные звуки. Я чувствовала, что мои глаза распахнуты, но видеть ничего не могла – дым разъедал их и лишал зрения.

Я лежала на траве. Попыталась привстать, но голова закружилась, и я снова рухнула на землю. Из носа текла кровь. Я ощущала тёплые струйки, стекающие по губам и попадающие в рот. Солоновато-металлический привкус крови нельзя спутать с каким-то другим. Волосы слиплись по бокам. Из ушей также льют кровавые потоки.

Ещё раз попыталась приподняться. Получилось. Преодолевая боль, стала ползти сквозь дым и гарь. Под пальцами чувствовалась рыхлая, распаханная земля.

Почему я здесь? Что произошло? Меня контузило, но как? До меня доносились чьи-то выкрики, потом жуткие вопли. Нас разбомбили? Мы в госпитале? Стравщики уже улетели?

Мозг лихорадочно пытался воспроизвести в памяти последний час жизни, но, кажется, ему мешала смерть, которая уже выжидала моего поражения.

Глаза отказывались усваивать реальность. Жёлтый туман медленно застилал всё вокруг.

Я потеряла сознание.

Чернорубашечники окружили меня.

Я потерянно смотрела на их чёрную форму снизу вверх, едва приподняв голову. Перед глазами всё плыло. Зрение то появлялось, то исчезало. Я лежала лицом на земле. Ощущала её сырость, вдыхала запах.

Носки чёрных ботинок. Совсем рядом. Обманчиво, словно где-то вдалеке, услышала смех мужчин.

Комитаджи перевернули меня на спину.

Боль пронзила всё тело. Я закричала. Или застонала. В области рёбер боль была особенно сильной. Всхлипнув, я задохнулась. Страх накатывал смертельными приливами. Я сглатывала собственную кровь, которая настойчиво заполняла рот.

Чёрная военная форма солдат даже сквозь боль и контузию проникала в сознание ужасной панической мыслью: «Вот и конец».

Словно кто-то играл с уровнем громкости, то прибавляя, то убавляя её. Я слышала обрывки фраз чернорубашечников, которых явно изрядно веселило моё положение. Им нравился мой страх и беспомощность.

Удерживаясь за края сознания, почувствовала, как меня взяли за ноги и потащили по траве. Перед глазами задвигались верхушки сосен. Небо уже по-вечернему темнело.

Острый всплеск новой боли в затылке. Кажется, это был камень. Он ускорил приход ночи в моё сознание. Я погрузилась в неё, радуясь забвению. Оно спрятало меня от муки и страха.

И очень хотелось, чтобы это было навсегда.

Очень больно просыпаться.

С каждой секундой пробуждения разума я чувствовала нарастающую боль. Она пронизывала всё тело, пропитывала его насквозь. Она говорила, что я ещё жива.