Тибетская книга мертвых (сборник)

Настоящее Введение, по большей части, основано на пояснительных заметках, которые покойный лама Кази Дава-Самдуп, переводчик «Бардо Тхёдол», диктовал редактору во время работы над переводом в Гангтоке (Сикким). Лама считал, что его перевод «Бардо Тхёдол» не следует публиковать без его комментариев, разъясняющих наиболее трудные для понимания части текста и образные выражения. Он полагал, что это не только поможет обосновать его перевод, но, кроме того, согласовывалось бы с пожеланиями его покойного гуру в отношении всех переводов на европейские языки трудов, разъясняющих эзотерические представления Школы Великого Усовершенствователя, в которые посвятил его этот гуру. С этой целью комментарии переводчика, основанные на тех разъяснениях, которые давал ему его наставник, были переданы редактору и помещены последним в текст настоящего издания.

Задача редактора состоит в сопоставлении и систематизации, а иногда и в более подробном изложении продиктованных ему замечаний. Он также включил в комментарии соответствующий материал, взятый из совершенно различных источников, позволяющий, с его точки зрения, сделать текст более понятным для западного читателя, для которого в основном и предназначена эта часть книги.

Кроме того, переводчик был убежден, что без такого введения текст «Бардо Тхёдол» мог бы быть воспринят неправильно и, соответственно, неправильно использован, особенно теми, кто по тем или иным причинам склонен враждебно относиться к буддийским доктринам или конкретно доктринам той секты северного буддизма, к которой принадлежал он сам. Он также понимал, что подобное Введение может само по себе стать предметом враждебной критики, возможно, на основании того, что оно является продуктом философского эклектизма. Как бы то ни было, редактор может лишь повторить здесь то, что он уже говорил несколько иными словами в предисловии: как здесь, так и в близко связанных комментариях к самому тексту, он стремился представить психологическую основу и учения самого «Бардо Тхёдол», и связанных с ним текстов, следуя наставлениям своих учителей, которые прошли специальное посвящение и одни только обладают неоспоримым правом их толковать.

Если критики скажут, что редактор толкует доктрины «Бардо Тхёдол» скорее с позиций верящего в них северного буддиста, чем с позиции христианина, который, возможно, с недоверием отнесся бы, по крайней мере, к некоторым из них, то здесь редактор не станет предлагать никаких оправданий, ибо считает, что нет никаких здравых причин, по которым ему следовало бы толковать их каким-либо иным образом. Антропология занимается вещами в том виде, в каком они есть, и всякий настоящий, непредвзятый исследователь, работающий в области сравнительной религии, должен всегда стремиться собрать такие научные данные, которые однажды позволят будущим поколениям людей раскрыть саму Истину – ту Универсальную Истину, в которой все религии и все секты всех религий, возможно, в конце концов признают Сущность Религии, основу, объединяющую все религиозные учения в мире.

Г-н Тальбот Манди в своем романе «Ом», основанном на тибетском материале, упоминает это название. Он решил, что тибетская «Книга Мертвых» – это весьма вольный перевод «Бардо Тхёдол». Однако это совсем не так. Оно было использовано, поскольку представляется наиболее подходящим и емким названием, позволяющим английскому читателю получить общее представление о содержании этой книги.

Л. А. Уодделл, «Тибетский буддизм, или ламаизм» (L. A. Waddell, The Buddism of Tibet or Lamaism, London, 1895, p. 17).

Существуют достаточно веские основания предполагать, что одним из источников нравственных воззрений, лежащих в основе некоторых из «Басен» Эзопа (а также, следуя аналогии, индийских «Панчатантры» и «Хитопадеши»), являются древние восточные легенды о животных, которые, по мнению современных ученых, оказали влияние на создание «Историй Джатаки», рассказывающих о различных воплощениях Будды. Точно так же символизм христианских мистерий настолько похож на символизм мистерий, которые, с благословения церкви, до сих пор очень популярны в Тибете и соседних с ним территориях, где распространен северный буддизм, что это указывает на еще один источник восточного влияния на европейскую культуру. Явная канонизация Будды Римско-католической церковью под именем средневекового св. Иехошафата – это еще один пример того, как восточное становится западным. Кроме того, некогда очень популярный средневековый труд «Об искусстве умирания» (De Arte Moriendi), множество версий и вариаций которого существует на латыни, английском и других европейских языках, судя по всему, позволяет говорить о еще большем проникновении восточных идей, касающихся смерти и существования после смерти, таких как те, что лежат в основе как тибетской «Бардо Тхёдол», так и египетской «Книги мертвых». И, чтобы показать это, в подстрочных примечаниях к переводу «Бардо Тхёдол» были добавлены несколько из наиболее характерных отрывков из великолепного издания г-на Компера в «Книге об искусстве умирать» цикла «Об искусстве умирания», текст которых обнаруживает поразительное сходство с определенными местами «Бардо Тхёдол».

Анализ книги «Буддийские и христианские наставления» г-на А. Дж. Эдмундса, в которых было предпринято одно из первых исследований удивительного параллелизма, существующего между текстами Нового Завета и текстами буддийского Канона, также дают основания полагать, что одна из наиболее перспективных областей изучения, пока почти нетронутая, связана с исследованием указанных соответствий между философией и литературой Востока и Запада.

Вероятно, редактору нет необходимости напоминать своим друзьям, исповедующим Тхераваду южной школы, что при подготовке настоящего Введения он неукоснительно стремился представлять буддизм в основном с позиций секты каргьютпа северного буддизма, которая признает «Бардо Тхёдол» в качестве одной из священных книг и к которой принадлежал и сам переводчик Хотя южные буддисты, возможно, не согласятся с учениями «Бардо Тхёдол» в целом, они, тем не менее, с большой степенью вероятности сочтут, что в целом эти учения основаны на тех доктринах, которые являются общими для всех школ и сект буддизма. Возможно даже, им будут небезынтересны те положения, которые расходятся с их собственными взглядами, и, возможно, они посчитают, что некоторые из их собственных воззрений, вступающих в противоречие с соответствующими положениями этого учения, заслуживают пересмотра.

Санскритский термин «сансара» (Sangsâra, или Samsârа), тибетск. Khorva (Hkorva), относится ко всей воспринимаемой Вселенной. Ее противоположностью является нирвана (санскр. Nirvâna, тибетск. Myang-hdas), которая лежит вне сферы явлений.

Майя, санскритский эквивалент тибетской гьюма (Sgyüma), означает магическое или иллюзорное представление и имеет непосредственное отношение к феноменам природы. В более высоком смысле, в брахманизме, это слово – синоним шакти Брахмана (Высшего Духа, Эн-Соф иудаизма).

Об эзотерическом значении сорока девяти дней Бардо см. «Тайную доктрину» Е. П. Блаватской. Покойный лама Кази Дава-Самдуп считал, что, несмотря на резкую критику в адрес трудов Е. П. Блаватской, они свидетельствуют о близком знакомстве автора с высшими ламаистскими учениями, в которые, по ее утверждениям, она была посвящена.

Также считается, что в то время как из пяти дхьяни-будд, как в нашем тексте, эманируют пять первоэлементов – эфир, или совокупность материи (Вайрочана), воздух, или совокупность воли (Амогхасиддхи), огонь, или совокупность чувств (Амитабха), вода, или совокупность сознания (Ваджрасаттва, эзотерически как отражение Акшобхьи), земля, или совокупность осязания (Ратнасамбхава), – из Ади-будды (из которого, согласно школе Ади-будды, эманируют сами пять дхьяни-будд), эманирует шестой первоэлемент – разум (manas). Ваджрасаттва как эзотерическое божество иногда занимает (так же как и Вайрочана) – в соответствии со школой и проводимым ритуалом – место ади-будды и тогда является его ипостасью.

Ману в своих «Законах» (XII, 10–11) говорит: «Того, чей крепкий разум обретает власть над словами, власть над мыслями и власть над всем телом, можно по справедливости назвать Троекратным Владыкой.

Человек, который, полностью подавив как похоть, так и гнев, использует такую тройную власть над самим собой в отношениях со всеми живыми существами, посредством этого достигает Блаженства».

Атал Бихари Гхош добавил здесь следующий комментарий: «Слово «дхарма» образовано от глагольного корня Dhri, означающего «поддерживать» или «подпирать». Дхарма — это то, что подпирает или поддерживает Вселенную, так же как и индивидуума. Дхарма заключается в правильном поведении людей, результат Истинного Знания. Согласно брахманизму, Истина – это брахман, это Освобождение – мокша, нирвана. Самбхога — это Жизнь в Радости. Нирвана — это Процесс Построения. Согласно брахманизму, сначала идет дхарма, затем артха (т. е. Богатство, или Имущество), которая соответствует нирване. После этого идет самбхога; и последняя – мокша, или Освобождение».

«То, что видимо и невидимо, будь это сансара или нирвана, в основе своей одно и то же [т. е. шуншта, Пустота], с двумя Путями [авидья, Неведение, и видья, Знание] и двумя концами [сансарой и нирваной]… «Основа всего сущего не создана и независима, не составлена из чего-либо и находится вне сферы разума и речи. Ее нельзя назвать ни словом нирвана, ни сансара». – «Благие желания Ади-будды», 1–2. Шуньята, Пустота, синоним дхармакайи, таким образом, находится за гранью всех умственных представлений, за гранью ограниченного разума со всеми его иллюзорными образами и стремлением использовать такие ярлыки дуалистического мира, как нирвана и сансара.

Ашвагхоша, великий философ буддизма махаяны, так объясняет доктрину трикайи в «Пробуждении веры»:

«Все татхагаты — это сама дхармакайя, сама высшая истина (парамартхасатья), и не имеют ничего общего с условностью (самвритисатья) и обязательными действиями. В то же время видение, слышание и прочее [т. е. чувства] чувствующего существа разнообразят [сами по себе] деятельность татхагат.

Таковая деятельность [т. е. дхармакайя] имеет две стороны. Первая зависит от сознания, обладающего способностью различать явления, с помощью которого эта деятельность воспринимается умами обычных людей (притхагьяна), шраваками и пратьекабуддами. Эта сторона называется Телом Превращения (нирманакайя).

Но поскольку существа подобного рода не знают, что Тело Превращения – это всего лишь тень [или отражение] их собственного развивающегося сознания (правити-виджньяна), то воображают, что оно появляется из некоего внешнего источника, и поэтому в своих представлениях ограничивают его телесной оболочкой. Но Тело Превращения [или дхармакайя, что сводится к одному и тому же] не имеет ничего общего с ограничениями и размерами.

Вторая сторона [дхармакайи] зависит от сознания, познающего действия (карма-виджньяна), посредством которого деятельность воспринимается умами бодхисатгв, когда они поднимаются от первой стадии вдохновления (ситтотпада) до высот состояния бодхисаттвы. Это называется Телом Блаженства (самбхогакайя)…

Дхармакайя может проявляться в различных телесных формах лишь потому, что является истинной их сущностью».

Ср.: А. Авалон, «Тантрические тексты» (A. Avalon, Tantric Texts, vii, London and Calcutta, 1919, pp. 36 n., 41, n.).

Ср.: В. А Смит, «История древней Индии» (V. A. Smith, Early History of India, Oxford, 1914, p. 184).

Репродукция взята из иллюстрации XXI к разделу «Ламаизм в Сиккиме», написанному д-ром Уодделлом.

«Из ста высших божеств сорок два считаются добрыми, а пятьдесят восемь имеют свирепую природу». – Л. А. Уодделл.

«Местное или китайское божество, которое сейчас отождествляется с Авалокитой, с которым у него много общего». – Л. А. Уодделл.

Перевод основан на переводе д-ра Уодделла. Ср. Gazetteer of Sikhim, pp. 387–388.

Ср.: Уодделл, Gazeteer of Sikhim, p. 388.

«На Цейлоне поминальные пиршества для бхиккху устраиваются через семь дней, через месяц и через год после смерти. Эти поминки устраиваются «во имя» умершего и идут ему в заслугу. Это, при определенных обстоятельствах, помогает умершему обрести новое рождение в более высоких состояниях». – Кассиус А Перейра.

Ср.: Уодделл, Gazeteer of Sikhim, pp. 391, 383.

Там же, pp. 391, 383.

Ср.: Экаи Кавагути, «Три года в Тибете» (Ekai Kawaguchi, Three Years in Tibet, Madras, 1909, p. 394).

Люди, производящие эту часть погребальной церемонии, относятся к особой касте. Другие тибетцы сторонятся их, поскольку они считаются нечистыми.

Бардо (Bar-do) буквально означает «между (Ваг) двумя (do)», т. е. «между двумя [состояниями]» – состояние между смертью и новым рождением – и, отсюда, «Промежуточное» или «Переходное [состояние]». В некоторых случаях переводчик предпочитал переводить это слово как «Неопределенное [состояние]». Также возможен перевод «Сумеречное [состояние]».

Некоторые из наиболее осведомленных лам, в основном принадлежащие к секте гелугпа, или Желтых Шапок, считают, что видения ста десяти главных божеств Чёньид Бардо, имеющие большое символическое значение, являются лишь тем верующим, которые достигли некоторого духовного совершенства и изучали тантризм, и что видения обычного человека будут более похожие на те, что описаны в «Сидпа Бардо».

«Это подкрепляется и палийской «Трипитака», в которой приводятся несколько случаев нового рождения в виде девы сразу после смерти на земле», – Кассиус А. Перейра.

Божества с головами животных, подобные тем, что появляются в «Бардо Тхёдол», в основном позаимствованы из религии бон, существовавшей в Тибете еще до распространения там буддизма, и, следовательно, имеют очень древнее происхождение. Подобно своим египетским аналогам, они носят более или менее тотемистический характер. В древнеегипетских мистериях и дошедших до наших дней тибетских мистериях их изображали скрывающиеся под соответствующими личинами жрецы. Этот факт, а также некоторые указания, содержащиеся в нашем тексте, позволяют предположить, что эти божества олицетворяли собой определенные качества, страсти и склонности сансарических, или обладающих телом, существ – человеческих, нечеловеческих и сверхчеловеческих.

В главе X своей книги «Вера в духов в кельтских странах» (Fairy-faith in Celtic Countries, Oxford, 1911, Chapter X) я предположил, что существует большая вероятность того, что древнее кельтское учение о чистилище послужило основой для возникновения доктрины об очищении души в чистилище, которую взяла на вооружение Римско-католическая церковь. Центром этих древних учений была пещера для языческих посвятительных таинств, ранее существовавшая на острове, расположенном на озере Лох-Дерг в Ирландии, там, где сейчас находится знаменитое место паломничества католиков, известное под названием Чистилище св. Патрика. Сама пещера, в которой проходили ритуальные очищения, была разрушена по приказу английского правительства в Ирландии, якобы для искоренения языческого суеверия.

Кроме того, подземные святилища и места для посвятительных церемоний, посвященные богу солнца Митре, руины которых все еще можно увидеть в странах Южной Европы, имеют столь много общего с оригинальным ирландским «Чистилищем», равно как и с другими подземными местами для посвятительных церемоний в таких кельтских странах, как Ирландия (Нью-Грейндж) и Бретань (Гавринис), что это указывает на их общее доисторическое происхождение, имеющее в основном религиозный характер и связанное с культом мира Бардо и его обитателей.

Ср.: The Gazetteer of Sikhim, ed. by H. H. Risley, p. 269

Ср. перевод E. P. Дж. Гунерейтна (Anguttara Nakbya, Eka Duka and Tika Nipâta, Galle, Ceylon, 1913, pp. 160–165).

Уильям Джеймс, «Многообразие религиозного опыта».

Аналогичные места содержатся в «Кандарака Суттанта» и «Поталия Суттанта», входящих в «Маджхиманикая» (см. переводы бхикху Нарады и Махинды в издании «Благословение» (The Blessing, Colombo, Ceylon). Буддагхоша в своей «Виссудхи Магга» (т. е. «Путь чистоты») дает нам более подробно йогические методы извлечения (из подсознания) воспоминаний о прошлых рождениях.

Ср.: Геродот, II. 123; Лукреций, «О природе вещей», III. 843–861. Как и другие древние историки и философы, Геродот отказывается раскрыть высшие, или эзотерические, учения, лежащие в основе античных мистерий:

«Ночью, на этом озере [находившемся на священной земле храма в Саисе] египтяне устраивают представления, описывающие его приключения [т. е. приключения, в символической форме рассказывающие о рождении, смерти и воскрешении Осириса. Причем его имя Геродот не называет, ссылаясь на то, что, по его мнению, это было бы богохульством], которые они называют мистериями. Об этих делах, однако, хотя я и ознакомлен с ними во всех подробностях, я должен [как посвященный] хранить строгое молчание. Что касается таинств Деметры [отмечавшихся в Элевсии, в Греции], которые греки называют «Тесмофорией», я также с ними знаком [как посвященный], но не стану о них упоминать, кроме как в той степени, в какой это можно сделать, не проявляя неуважения».

В настоящее время археологическими и другими исследованиями доказано, что мистерии были символическими театрализованными представлениями, доступными только для посвященных и неофитов, готовых к инициации, и иллюстрировавших повсеместно распространенные эзотерические учения, связанные со смертью и воскрешением (т. е. перерождением); и что доктрина переселения человеческой души в тела животных – если она вообще находила воплощение в этих представлениях – не была предназначена для буквального понимания (а именно так, как ее воспринимали непосвященные), но должна была пониматься символически, как в «Государстве» Платона, подробная ссылка на которую следует далее. Ср.: Геродот, II. 122).

В упомянутом отрывке Геродот дает символическое описание сошествия в Аид и возвращения в человеческий мир царя Рхампсинита, в чью честь по этой причине египетские жрецы учредили празднество, которое, очевидно, по своей сути было праздником перерождения. Наиболее древний аналог этого верования, из известных науке письменных источников содержится в Ригведе (Мандала X, Сукта 135), где, судя по разъяснению Саяны в своем комментарии у Антхарваведе (XIX), мальчик, упомянутый в тексте, – это тот же мальчик Начикетас из [Тайттирия] Брахмана, который побывал в Яма-лока, царстве Ямы, царя мертвых, а затем вернулся в царство людей. То, что эта древняя легенда о загробном мире эзотерически воспринималась как учение о перерождении, подтверждается древней Катха-Упанишадой, где история о Начикетасе используется в качестве литературного средства для передачи высших ведических учений, касающихся рождения, жизни и смерти (ср.: Катха Упанишада, II. 5; III. 8, 15; IV. 10–11; VI. 18).

В манускрипте четырнадцатого века, написанном на старояванском языке, приводится очень похожая легенда о загробном мире, в которой Владыка Вайрочана приказывает Якше Кунджаракарне «отправиться в царство Ямы посмотреть, что уготовано грешникам». Эта версия представляет особый интерес, поскольку в ней отражено учение – сродни тому, на которое ссылаются греческие и римские авторы, – о тысячелетних периодах переселения души в растения, животных и неполноценные человеческие существа перед повторным рождением в человеческом теле, свободном от кармических пороков. В ней упоминается также, что из царства Ямы Пурнавиджая был отозван в мир людей (ср.: «Легенда о Кунджаракарне» проф. Керна, переведенная с голландского г-жой Л. А. Томас, в «Индиан Антиквари» (The Legend of Kunjarakama, Indian Atiquary, Bombay, 1903, vol. XXXII, pp. 111–27)).

Изучение «Законов Ману», авторитет которых считается ортодоксальными индусами неоспоримым, судя по всему, подтверждает эзотерическую интерпретацию (перевод сэра Уильяма Джонса в издании «Институт права в индуизме, или Законы Ману» (Institutes of Hindu Law or the Ordinances of Menu, London, 1825) и перевод Г. Бюлера в издании «Священные книги Востока» (The Sacred Books of the East, vol. xxv, Oxford, 1886)).

Сначала Ману устанавливает фундаментальные законы, гласящие, что «действие, возникающее из ума, из речи и из тела, производит или хорошие или дурные результаты; действия являются причиной состояний человека, высшего, среднего и низшего» и что «[Человек] получает [плоды] хорошего или дурного умственного [поступка] в своем уме, речевого [поступка] в своей речи, телесного [поступка] в своем теле» (перев. Бюлера, XII. 3, 8).

Затем Ману говорит о том, что человек является не простым, но сложным существом:

«Эту субстанцию, которая дает телу силу движения, мудрые называют кшетраджна [т. е. «знающий поле»], или дживатман, жизненный дух; и тело, которое таким образом приобретает способность двигаться, они называют бхутатман, или состоящее из элементов:

Другой внутренний дух, называемый махат, или великая душа, присутствует при рождении всех существ, обладающих телом, и поэтому у всех смертных возникает ощущение или приятное, или болезненное.

Эти двое, жизненный дух и обладающая разумом душа, не только тесно соединены с пятью первоэлементами, но и связаны с высшим духом, или божественной сущностью, которая наполняет все и всяческие существа» (XII. 12–14).

Судя по следующим словам, Ману, очевидно, хочет сказать, что только лишь этот «жизненный дух», или животная душа, а не «разумная душа», или сверхживотный принцип, способен переселяться в животных:

«После того как жизненная душа собрала плоды прегрешений, которые возникают из любви к чувственному [т. е. животному или скотскому] наслаждению, и приводят к страданиям, и после того, как таким образом лежащее на ней позорное пятно удалено, она снова приближается к этим двум самым прекрасным сущностям, разумной душе и божественному духу:

Эти две сущности, слившиеся в одно целое, не зная снисхождения, изучают добродетели и пороки этой чувственной [или животной] души, в зависимости от которых она будет испытывать удовольствие или боль в настоящем или будущем мирах.

Если жизненный дух был по большей части праведным и порочным в небольшой степени, он наслаждается радостью в небесных сферах, вселяясь в тело, образованное из частиц чистого первоэлемента [т. е. эфира].

Однако же, если он привык предаваться пороку и редко поступал праведно, тогда пусть покинут его эти чистые элементы, и, имея более грубое тело из чувствительных нервов, он ощутит ту боль, на которую обречет его Яма:

После того как он вынесет те муки, к которым приговорит его Яма, и почти очистится, эти пять чистых элементов снова вернутся к нему в порядке, установленном природой» (XII. 18–22).

После дальнейшего описания науки перерождения в ее эзотерическом аспекте, Ману приходит к следующему выводу:

«Так, потворствуя чувственным [т. е. животным, или скотским] пристрастиям и пренебрегая выполнением обязанностей, самые низкие из людей, не ведая о святом искуплении, приобретают [в виде жизненного духа, но не в виде разумной души] самые низкие формы. Теперь послушайте подробнее и по порядку, в какие тела входит жизненный дух в этом мире и вследствие каких совершенных здесь грехов» (XII. 52–53).

Судя по тексту «Законов» в целом, Ману явно пытается не только изложить основную тему своего трактата, но и защитить законными и божественными санкциями догму о том, что личность брахмана священна и неприкосновенна, и поэтому особо выделяет грех убийства брахмана, упоминая об этом в первую очередь. Затем он говорит о грехе священника, употребляющего спиртные напитки, а затем о грехе похищения золота у священника. Во всех подобных случаях, как и во всем, что следует за ними, смысл, как мы уже отмечали выше, заключается в том, что «жизненный дух», или животная душа, отделенная от двух более высоких элементов сложной структуры человека, то есть «разумной души» и «божественной сущности», несут наказание в виде переселения в тела существ, стоящих ниже человека.

«Убийца брахмана [т. е. жизненный дух, или иррациональная животная душа убийцы брахмана] должен войти, в соответствии с обстоятельствами преступления, в тело собаки, дикого кабана, осла, верблюда, быка, козла, овцы, оленя, птицы, чандалы, или пукасы, и так далее для других преступлений» (XII. 55–57).

В этой связи интересно заметить несколько соответствий между причиной и следствием, которые предлагают другие «Законы». Так, если человек крадет драгоценные вещи, он «родится в племени золотых дел мастеров [которые считались представителями очень низкой касты] или среди птиц, называемых хемакары, или делатели золота. Если человек крадет необмолоченное зерно, он родится крысой, если желтый металлический сплав, – гусаком [который имеет похожий пестрый цвет], если воду, то – плавой, или ныряльщиком… Если украдет мясо, то – стервятником… если масло, то – бяаттой, или жуком, который пьет масло… если изысканные благовония, то – мускусной крысой» (XII. 61–65).

Понимая Ману в указанном смысле, эзотеристы отвергают такое распространенное и буквальное толкование «Законов Ману» в отношении доктрин перерождения и кармы, которое пропагандируют среди обывателей брахмины, преследующие тем самым, с точки зрения эзотеристов, собственные интересы.

Читателю следует обратить внимание на то, что в приведенных в этом примечании отрывках из перевода сэра Уильяма Джонса, курсивом отмечены вставки из комментариев к законам Ману, в частности взятые из Gloss of Сиllиса, и что слова в скобках указывают наши собственные вставки. Поскольку вставки, выделенные курсивом, предназначены для того, чтобы прояснить наиболее неясные моменты цитируемых отрывков, предпочтение отдавалось переводу Джонса, хотя перевод Бюлера, более близкий к тексту оригинала и, следовательно, более формальный, во всех основных моментах примерно с ним одинаков.

Ср.: Б. Джоуэтт, «Диалоги Платона» (В. Jowett, Dialogues of Plato, Oxford, 1892), III. 336—7: Republic, X. 614–620).

Inscr. gr. Sicil. et Ital. 641; ср.: Уодделл, «Буддизм Тибета» (Waddell, The Buddism of Tibet, p. 109).

Последователи тхеравады, наоборот, верят, что Джаттака была создана во времена Будды, и что ее стихи, но не проза, – это Его собственные слова.

Здесь снова, в противоположность данной точке зрения, южные буддисты утверждают, что стихотворная часть Джатаки – это наиболее сложная для понимания часть «Сутта Питика», и предназначена для изучения бодхисатвами, а не обычными людьми.

См.: Gazetteer of Sikkim, ed. by H. H. Risley, p. 266.

См.: Там же, p. 267.

Там же, p. 268.

Ср.: следующий отрывок из Йогавасиштхи (Нирвана Прекарана, Сарга 28, стихи 78–79): «Этих мудрых пандитов, сведующих в шастрах, следует считать шакалами, если они не откажутся от желания и гнева».

Е. Б. Тейлор, «Первобытная культура» (Е. В. Tylor, Primitive Culture, London, 1891, II. 17).

Ср.: Caesar, DeB. G., VI. 14—5; 18.1; Diodorus Siculus, V. 31. 4; Pomponius Mela, De Situ Orbis, III, c. 2; Lucan, Pharsalia, i. 44962; Barddas (Llandovery, 1862), I. 177, 189–191; и W. Y. EvansWentz, The Fairy-Faith in Celtic Countries (Oxford, 1911), Chaps. VII, XII.

Т. X. Хаксли (Гекели), «Эволюция и этика» (Т. Н. Huxley, Evolution and Ethics, London, 1894, pp. 61–62, 95).

Покойный Уильям Джеймс, известный американский психолог, независимо от Хаксли пришел практически к такому же выводу, что и он. Пояснив свою «собственную неспособность принять или популярное христианство, или схоластический теизм», он говорит: «Я незнаком с буддизмом и допускаю, что могу ошибаться, и говорю об этом лишь для того, чтобы лучше описать свою общую точку зрения. Но я, в принципе, согласен с буддийской доктриной кармы, в том виде, в каком я ее понимаю», – (The Varieties of Religious Experiences, pp. 521–522).

Если бы мы могли предположить, что ламаистская концепция Вселенной – это концепция системы миров, а концепция множества вселенных – это концепция множества мировых систем, образующих Вселенную, то смогли бы тогда лучше сопоставить космографию северного буддизма (и брахманизма, от которого, судя по всему, он произошел) с космографией западной науки.

Ср.: Gazetteer of Sikhim, pp. 320–323.

Ср.: Там же, р. 322.

«Удана» (Udana. VIII. 1, 4, 3) основано на переводе с пали, выполненном г-ном Френсисом Дж Пейном, Лондон, Англия.

Эти ксилографические версии обычно состоят из отдельных трактатов, принадлежащих к циклу «Бардо Тхёдол». В одной из таких ксилографических версий, купленной в Гьянце, на Тибете, в 1919 г. майором У. Л. Кэмпбеллом, который тогда был британским политическим представителем на Тибете, в Бутане и Сиккиме, и подаренной редактору, содержится семнадцать трактатов, чьи названия на тибетском были переведены переводчиком в слегка сокращенном виде следующим образом:

1. «Ясные наставления для пребывающих в божественном Бардо, называемые “Великое освобождение путем слушания” из “Мудрой доктрины о самоосвобождении с помощью мирных и [гневных] божеств”».

2. «Описание гневного [или активного] аспекта Бардо».

3. «Благие желания [или молитвы], взывающие о помощи к буддам и бодхисатвам».

4. «Основные стихи Бардо».

5. «Молитва о спасении из узких мест Бардо».

6. «Встреча лицом к лицу в Сидпа Бардо».

7. «Спасение через прикрепление к [с помощью чего] совокупность тела самоосвобождается» – версия доктрины Тадхол.

8. «Молитва, защищающая от страхов в Бардо».

9. «Определение признаков смерти, приносящее самоосвобождение».

10. «Подготовка к встрече с моментом истины, называемая «Обнаженное видение» и самоосвобождение [с его помощью]».

11. «Особое учение, разъясняющее видения хорошего и плохого рождения во время пребывания в Сидпа Бардо, называемое “Самоосвобождение в Сидпа Бардо”».

12. «Приложение [к указанному выше “Особому учению”]».

13. «Молитва ко всем [гуру] Божественной доктрины самоосвобождения».

14. «Помощь в искуплении прегрешений умирающего».

15. «Самоосвобождение, называемое отпущением грехов через исповедь».

16. «Лучший “Тадхол” исполнения желаний» – еще одна разновидность доктрины «Тадхол».

17. «Ритуал, называемый “Самоосвобождение от привычных склонностей”».

Здесь трактаты, перечисленные под номерами 1, 2, 3, 4, 5, 6, 8, соответствуют, в несколько измененном варианте, материалу, содержащемуся в нашей рукописи. Кроме того, в приложении рукописи содержится значительное количество материала, отсутствующего в ксилографической версии. Сама ксилографическая версия напечатана относительно недавно, однако формы, с которых ее печатали, возможно, были изготовлены гораздо раньше. Впрочем, точную дату их изготовления нам определить не удалось.

Риг-хдзин, перевод на тибетский санскритского термина Видьядхара, используемого, как и в данном случае, для обозначения образованного человека, такого как пандит. Также обозначает класс сверхъестественных существ, подобно определенным рангам эльфов.

Текст: ZAB-CHÖS ZHI-KHRO DGSONGS-PA RANG-GRÖL LAS BAR-DOHI THÖS-GROL CHEN-МО CHÖS-NYID BAR-DOHI NGO-SPRÖD BZHUGS-SO (произносится: ЗАБ-ЧЁ ШИ-ХТО ГОНГ-ПА РАНГ-ДЁЛ ЛАЙ БАР-ДОИ ТХЁ-ДОЛ ЧЕН-MO ЧЁНЬИД БАР-ДОИ НГО-ТЁД ЖУ-СО).

См. раздел 5 Введения.

См. раздел 5 Введения.

«Эти Божества находятся в нас самих. Они не являются чем-то отдельным от нас. Мы представляем единое целое со всем, что есть, во всех состояниях чувственного существования, от самых нижних миров страданий до самых высших состояний блаженства и Совершенного Просветления. В этом эзотерическом смысле божества семьи Лотоса представляют обожествленные принципы наших собственных способностей речепроизводства. Мирные представляют обожествленные принципы сердца, или чувств, Гневные – способности нашего ума, такие как мышление или рассуждение, и воображение, или память, центром которых является мозг». – Лама Кази Дава-Самдуп.

Падмасамбхава (тибетск. PedmaJungne (Падмапжунба)), т. е. «Рожденный в Лотосе», что говорит о рождении в условиях чистоты, или святости, которого тибетцы обычно называют Гуру Ринпоче («Драгоценный Гуру»), или просто Гуру (санскритск. «учитель»), считается своими последователями инкарнацией сущности будды Шакьямуни в тантрическом или глубоко эзотерическом аспекте.

См. раздел 5 Введения.

Под серией руководств подразумеваются различные религиозные трактаты, предлагающие практические наставления находящимся на Пути Просветления верующим, позволяющие им пройти через человеческий мир, затем через Бардо, Состояние После Смерти, и далее получить новое рождение или же обрести нирвану.

В тексте стоит тибетское слово Hpho (произносится: Фо), означающее «перенесение» (общей суммы, или совокупности кармических склонностей, составляющих личность и сознание (или связанных с ними)). Использование в данном контексте термина «душа» представляется спорным, поскольку буддизм в целом отрицает существование постоянной, неизменяемой личностно-сознательной сущности в том смысле, в котором ее понимают семитские и анимистические религии. Поэтому переводчик предпочел этот термин не использовать. Но там, где встречается похожий или эквивалентный термин, его следует понимать как нечто близкое «принципу сознания» или «совокупности сознания», что подразумевает тибетское «Hpho», или же синонимичное термину «жизненный поток», используемый в основном южными буддистами.

Тибетский труд цикла «Бардо», обычно используемый ламами в качестве дополнения к «Бардо Тхёдол». В нем, в частности, очень подробно и с использованием научного подхода рассматриваются признаки смерти. Покойный лама Кази Дава-Самдуп планировал осуществить перевод этого труда.

Освобождение в этом контексте не обязательно подразумевает Освобождение нирваны, особенно если речь идет об обычном верующем. Здесь, главным образом, имеется в виду освобождение «жизненного потока» из умирающего тела, в результате чего человек получит, по возможности, наиболее высокое сознание в состоянии после смерти и последующее счастливое рождение. В то же время, согласно разъяснениям лам, йоги или святые, добившиеся исключительно высоких результатов в своем духовном развитии, могут использовать тот же самый эзотерический процесс перенесения и с его помощью избежать прерывания потока сознания, сохраняя его непрерывность с момента сознательной смерти до момента сознательного перерождения. Судя по переводу старой тибетской рукописи, сделанному покойным ламой Кази Дава-Самдупом и находящемуся в распоряжении автора, в котором содержатся практические указания по выполнению перенесения, этот процесс, по сути своей, основан на йоге и может быть использован только человеком, обученным умственной концентрации, или сосредоточенности ума, и владеющим этой способностью в такой высокой степени, чтобы контролировать все ментальные и телесные функции. Простое вспоминание процесса в важнейший момент смерти, как можно судить из текста, для йога равнозначно совершению самого перенесения, поскольку как только тренированный разум йога направляется на этот процесс, то желаемый результат достигается мгновенно, или, как поясняется в тексте, автоматически.

Лама или чтец, расположившись в доме усопшего, как указано выше, независимо от наличия или отсутствия трупа, должен призвать усопшего, заклиная его именем Истины, сказав: «Поскольку Три Тела истинны и поскольку Истина, провозглашенная Тремя Телами, истинна, силой этой Истины я призываю тебя». Даже тогда, когда труп отсутствует (это случается, когда человек погиб насильственной или случайной смертью, вызвавшей утрату или разрушение земного тела, или же когда тело, в соответствии с астрологическими вычислениями, уже вынесли или избавились от него сразу после смерти, что происходит в Тибете довольно часто), дух усопшего, находясь в невидимом теле уровня Бардо, должен, тем не менее, присутствовать при чтении, чтобы получить необходимые наставления о переходе через Иной мир – как это делается в египетской «Книге мертвых».

Этот запрет встречается и в брахманизме.

Согласно тибетским и ламаистским верованиям, к телу умирающего человека не следует прикасаться, так как это будет вмешательством в нормальный процесс оставления тела принципом сознания, который должен осуществляться через брахманическое отверстие на макушке головы, родничок. В противном случае может произойти выход принципа сознания через какое-либо другое отверстие тела, что повлечет за собой рождение в одном из не человеческих состояний. Например, считается, что, если выход произойдет через отверстие уха, то усопший будет вынужден родиться в мире гандхарв (мифические небесные музыканты), где преобладающей формой существования, как в пении и музыке, является звук (но отсюда он может вернуться к человеческому рождению).

См. Приложение, где помещен перевод каждой из этих основных «путей благих желаний» (т. е. молитв) Бардо.

Ср. два следующих отрывка, первый из «Книги об искусстве умирания», второй из «Искусства, необходимого для смерти» (XV в.): «И самое последнее, следует знать, что приведенные далее молитвы можно без труда произнести над больным человеком, кончина которого близка. И если это монах, то, когда соберется вся монастырская община, ударив о престол, как положено, следует сначала исполнить литанию с псалмами и молитвами, которые он обычно ее сопровождал. Затем, если он еще жив, пусть кто-нибудь, кто рядом с ним, прочитает те молитвы, что следуют далее, насколько позволят время и обстоятельства. И их можно часто повторять, дабы возбудить набожность больного, – если у него сохранился рассудок и понимание».

«И если больной мужчина или женщина не могут прочитать указанные молитвы, кто-то из помощников, т. е. присутствующих, должны прочитать их перед ним громким голосом, изменяя слова, если их следует изменить».

Ср. следующее указание из «Искусства, необходимого для смерти»: «После всего этого ему самому, т. е. самому умирающему, следует повторить три раза, если он способен на это, те слова, которые следуют далее».

Первое Бардо – это Чикхай Бардо, второе – Чёньид Бардо, третье – Сидпа Бардо.

См. прим. 7.

Текст: Yar-gyi-zang-thal-chen-po («Великий Прямой Вертикальный Путь»), Одна из доктрин, принятых исключительно у северных буддистов, гласит, что человек может обрести духовное освобождение, даже состояние будды, мгновенно, минуя уровень Бардо и избегая последующих страданий на долгом пути обычного развития, которое подразумевает прохождение различных миров сансарического существования. Эта доктрина лежит в основе всего «Бардо Тхёдол». Вера – это первый шаг на Тайном Пути. Затем наступает Просветление, а с ним приходит Уверенность, затем, когда достигается Цель, обретается Освобождение. Но и здесь успех определяется исключительно высоким уровнем владения йогой, а также наличием у верующего большого количества накопленных заслуг или хорошей кармы. Если ученик способен увидеть и осознать Истину, как только ее открывает ему гуру, то есть, если он обладает способностью умереть в сознании, и в тот высший момент, когда оно покидает тело, сможет узнать Ясный Свет, который воссияет ему и станет с ним единым целым, тогда все сансарические оковы иллюзии мгновенно разорвутся: одновременно с узнаванием Спящий, пробудившись, осознает реальность.

Здесь, как и далее в нашем тексте, под нервным центром подразумевается психический нервный центр. Психический нервный центр Мудрости расположен в сердце.

Текст: Shespa (произн. шепа): «Разум», «Узнающий»; т. е. ум с точки зрения своих познавательных, или когнитивных, функций.

Текст: Sprosbral (произн. тодал): «свободный от созидательной деятельности», т. е. разум в своем естественном, или изначальном, состоянии. Разум в своем неестественном состоянии, то есть заключенный в человеческом теле, из-за побуждающего влияния пяти чувств постоянно занят мыслеобразующей деятельностью. Его естественное состояние, когда он не заключен в оболочку тела, – это состояние покоя, сравнимое с его состоянием в кульминационный момент дхьяны (или глубокой медитации), когда он все еще сохраняет связь с человеческим телом. Сознательное узнавание Ясного Света вызывает экстатическое состояние сознания, такое как то, что святые и мистики Запада называют озарением.

Текст: rlung (произн. лунг): «жизненный воздух», «жизненная сила», или «психическая сила».

Текст: rtsa-gyas-gyon (произн. ца-йай-йён): «правый и левый психические нервы»; санскр. Pingâla-nâdo (правый психический нерв) и Idâ-nâdo (левый психический нерв).

Очевидно, в тот период, когда составлялся настоящий текст, механические приборы для определения времени еще были неизвестны и оно определялось с помощью примитивных способов. Такая ситуация до сих пор чрезвычайно распространена в Тибете, где в старых священных книгах часто упоминается период приема пищи, который длится от двадцати минут до получаса.

Умирающий человек должен умереть в состоянии полного бодрствования и ясно осознавать процесс смерти; для этого и осуществляется воздействие на артерии.

Санскр. dhutih (произн. дуто), что означает «срединный нерв», но букв. «тройное соединение».

«Duti может также означать «отбрасывание» или «выбрасывание» применительно к выходу сознания в процессе смерти», – Сдж. Атал Бихари Гхош.

Если в этот момент умирающий не будет отвлекаться и будет находиться в полном сознании, то он, с помощью силы, даруемой чтением «Тхёдол», осознает важность удержания жизненной силы в срединном нерве, пока она не выйдет оттуда через отверстие Брахмы.

Считается, что после прекращения вдыхания жизненная сила (букв. «внутреннее дыхание») остается в срединном нерве до тех пор, пока пульсирует сердце.

Иногда оно может продолжаться до семи дней, но обычно четыре или пять. Однако принцип сознания, за исключением определенных состояний транса, таких как, например, могут вызвать у себя йоги, не обязательно все время остается в теле. Обычно он покидает тело в момент, называемый смертью, сохраняя тонкую, подобную магнетической, связь с телом, пока сохраняется состояние, упомянутое в тексте. Только опытные мастера йоги могут добиться ухода принципа сознания без прерывания потока сознания, то есть без упомянутого обморочного состояния.

Процесс смерти – это обратный процесс рождения: рождение – это вселение, а смерть – выселение принципа сознания. Однако в обоих случаях имеет место переход из одного состояния сознания в другое. И точно так же, как ребенок должен пробудиться в этом мире и познать на собственном опыте его природу, находящийся при смерти человек должен пробудиться в мире Бардо и познакомиться с его особыми характерными особенностями. Тело Бардо, сформированное из материи, находящейся в невидимом или эфирном состоянии, – это точная копия человеческого тела, с которым оно рассталось в процессе смерти. В теле Бардо содержатся принцип сознания и психическая нервная система (двойник физической нервной системы человеческого тела для психического тела, или тела Бардо).

Полный смысл данной фразы заключается в том, что умирающий человек не только должен определить признаки смерти по мере их появления, но также должен, если способен на это, узнать Ясный Свет, без подготовки к встрече с ним с помощью другого лица.

Ср. следующие указания из «Искусства умирания» (Ars Moriendi, XV в.): «Когда есть вероятность, что кто-либо умрет, то чрезвычайно необходимо, чтобы рядом был близкий друг, который искренне поможет ему и помолится за него, и тем самым позаботится о благополучии души болящего».

Существуют три основных признака смерти (о чем текст говорит, просто называя первый из них, поскольку считается, что чтец будет знать остальные признаки и называть их по мере появления), описываемые с помощью образов: (1) физическое ощущение надавливания, или «земля, погружающаяся в воду»; (2) физическое ощущение липкого холода, словно тело погружено в воду, которое постепенно перетекает в ощущение лихорадочного жара, или «вода, погружающаяся в огонь»; (3) ощущение, словно тело разлетается на атомы, или «огонь, погружающийся в воздух». Каждый из признаков сопровождается видимыми внешними изменениями в теле, такими как утрата контроля за лицевыми мышцами, потеря слуха, потеря зрения, затрудненное, отрывистое дыхание перед потерей сознания. По этим признакам ламы, обученные науке смерти, определяют, один за другим, взаимозависимые психические феномены, кульминацией которых становится освобождение тела Бардо из своей земной оболочки. Переводчик считал, что наука смерти, в том виде, в котором она излагается в данном труде, явилась результатом реального переживания смерти учеными ламами, которые, умирая, комментировали своим ученикам сам процесс смерти, анализируя и сообщая самые доскональные подробности.

В этом состоянии возможно осознание Абсолютной Истины, при условии, что при жизни усопший достаточно продвинулся на Пути. В ином случае, сейчас он не может улучшить свое положение и должен продолжать свои блуждания, опускаясь во все более низкие состояния Бардо, в соответствии с кармой, пока не наступит перерождение.

Этот момент передан в тексте с помощью чрезвычайно короткой и емкой фразы. Буквально она переводится так: «появлюсь в том, что покорит с благой целью кого бы то ни было». Чтобы покорить, в этом смысле, какое-либо чувствующее существо человеческого мира, принимается форма, которая с точки зрения религии будет привлекательна для этого существа. Так, чтобы стать привлекательным для последователя учения Шивы, нужно принять форму, т. е. образ Шивы, для буддиста – форму будды Шакьямуни, д ля христианина – форму Христа, для мусульманина – форму пророка Магомета и так далее, в соответствии с вероисповеданием. То же самое – для любых групп и подгрупп человеческого мира – например, чтобы покорить родителей, нужно принять форму детей, и наоборот, для шишьев — форму гуру, и наоборот, для простолюдинов – форму царей или правителей, для царей – форму государственных министров.

Ср. следующее из «Книги об искусстве умирать»: «Также, если у того, кто находится при смерти, есть достаточно времени, чтобы самому подумать, и не постигнет его внезапная смерть, тогда те, что находятся рядом, могут почитать ему религиозные истории и религиозные молитвы, которые ему были боле всего по нраву, когда он был во здравии».

Текст: Shes-rig (произн. шe-риг) – это разум, познавательная, когнитивная способность.

Текст: Chös-nyid Kӥn-tu-bzang-po (произн. чё-нъид кёнтузанг-по), санскр. Dhârma-Dhâti Samanta-Bhadra, воплощение дхармакайи, первого состояния будды. В ксилографической версии ошибочно вместо Kuntu-Zang-po («Всеблагой Отец») указано Kuntu-Zang-mo, то есть «Всеблагая Мать». Согласно Школе Великого Совершенствователя, Отец – это то, что появляется, или явления, феномены, Мать – то, что осознает феномены. Точно так же Блаженство – это Отец, Пустота, воспринимающая ее, – Мать; Сияние – это Отец, воспринимающая ее Пустота – Мать. И, как в нашем тексте, разум – это Отец, Пустота – Мать. Повторение слова «пустой» подчеркивает важность осознания того, что разум в действительности пуст (или имеет природу пустоты), т. е. нерожденного, несотворенного, не имеющего формы Изначального.

Текст: Rig-pa, что означает «сознание» в отличие от познающей способности, с помощью которой оно познает, или знает о своем существовании. Обычно rig-pa и shes-rig синонимичны, однако в таком глубоком, трудном для понимания философском трактате, как этот, rig-pa подразумевает сознание в его наиболее чистом и наиболее духовном (т. е. надмирском) аспекте, a shes-rig — сознание в более общем аспекте, не чисто духовном, связанном с познанием феноменов.

В этой части «Бардо Тхёдол» психологический анализ сознания или разума достигает особенной глубины. Там, где в тексте встречается слово rig-pa, мы перевели его как «сознание», а слово shes-rig как «разум», или же, в иных случаях, в соответствии с контекстом, rig-pa как «сознание», a shes-rig как «осознание феноменов», то есть «разум».

Текст: Kun-tu-bzang-po (Кёнту-занг-по): санскр. Samanta («Все», или «Всеобщий», или «Совершенный»), Bhadra («Благой», или «Благоволящий» (Самантабхадра)). В этом состоянии тот, кто является субъектом переживания, и то, что им переживается, являются одним целым и неотделимы друг от друга так же, как, например, желтизна золота неотделима от золота, а соленость неотделима от соли. Для нормального человеческого разума это трансцендентальное состояние выше его понимания.

Из союза двух состояний разума, или сознания, подразумеваемых двумя терминами rig-pa и shes-rig и символизируемых Всеблагим Отцом и Всеблагой Матерью, рождается состояние дхармакайи, состояние Совершенного Просветления, состояние будды. Дхармакайя («Тело Истины») символизирует наиболее чистое и наиболее высокое состояние бытия, состояние сверхмирского сознания, лишенного всех ментальных ограничений, или затемнений, которые возникают из контакта первозданного сознания с материей.

Так же как состояние будды Самантабхадры есть состояние Всеблага, так же и состояние будды Амитабхи есть состояние Безграничного Света. И, как можно судить из текста, оба они, в конечном счете, являются одним и тем же состоянием, просто рассматриваемым с двух точек зрения. В первом случае на первый план выходит разум Всеблага, а во втором – просветляющая бодхическая сила, символизируемая буддой Амитабхой (персонификацией свойства Мудрости), Источником Жизни и Света.

Текст: dgongs-pa (произн. гонг-па): «мысли» или «разум», в почтительной форме – «божественный разум».

Достижение Не-Сансары, что является Пустотой, Нестановящимся, Несделанным, Неоформленным, подразумевает состояние будды, Совершенное Просветление – состояние Божественного Разума Будды. Ср. следующий отрывок из «Алмазной или Непреложной Сутры»: «Все формы или качества феноменов проходящи и иллюзорны. Когда разум осознает, что феномены жизни – это не реальные феномены, тогда можно ясно воспринять Владыку Будду» (из китайского комментария к ней: «Будда должен быть реализован духовно, в уме, в противном случае не может быть истинного восприятия Владыки Будды»).

Если, умирая, человек будет знаком с этим состоянием благодаря предыдущей йогической подготовке в человеческом мире и обладает силой обрести состояние будды в этот всеопределяющий момент, то Колесо Перерождений останавливается и мгновенно обретается Освобождение. Но люди, обладающие таким духовным развитием, встречаются настолько редко, что обычное ментальное состояние умирающего человека не способно удержаться в том состоянии, в котором сияет Ясный Свет. После этого следует постепенное опускание во все более низкие состояния существования Бардо, а затем – перерождение. Для того чтобы разъяснить это состояние, ламы сравнивают его с иглой, которую кладут на нить и затем заставляют по ней катиться. Пока игла сохраняет равновесие, она остается на нити. Однако в конце концов под влиянием закона притяжения игла падает. Подобным же образом, в сфере Ясного Света, ментальность умирающего человека на мгновение приобретает состояние равновесия, или совершенной уравновешенности, и целостности. Из-за незнакомства с таким состоянием, являющимся экстатическим состоянием подсознания, в котором отсутствует собственное «я», принцип сознания обычного человека н способен в нем функционировать. Кармические склонности затуманивают принцип сознания себялюбивыми мыслями, стремлениями к собственному благополучию, представлениями об обособленном существовании личности и окружающего мира. Теряя равновесие, принцип сознания уносится все дальше от Ясного Света. Именно способность эго, или самости, к восприятию и формированию идей мешает достижению нирваны (которую сравнивают с «задуванием пламени себялюбивых стремлений»), и поэтому Колесо Жизни продолжает вращаться.

Сразу после перехода жизненной силы в срединный нерв умирающий встречается с Ясным Светом в его первозданной чистоте, незатемненной дхармакайей. И если он не способен удержать в себе это ощущение, то вторично встретится с Ясным Светом, опустившись в более низкое состояние Бардо, где дхармакайя затуманена кармическими затемнениями.

Ср. прим. 24.

Текст: shes-pa, переведенное здесь как «разум». Переводчик добавил следующее замечание: «Жизненная сила, проходя из пупочного психического нервного центра, и принцип сознания, проходя из мозгового психического нервного центра, обычно через отверстие Брахмы, вызывают у умирающего состояние экстаза величайшей силы. Последующая стадия менее сильна. На первой, или первичной, стадии испытывается Первичный Ясный Свет, на второй – Вторичный Ясный Свет. Мяч, которым ударили о пол, подпрыгивает на самую большую высоту после первого касания пола, второй подскок ниже, и каждый последующий подскок ниже предыдущего, пока мяч не остановится совсем. То же происходит и с принципом сознания, когда умирает человеческое тело. При первом духовном подскоке, сразу после оставления земного тела, он достигает наибольшей высоты, при следующем – более низкой. Наконец, после того как в состоянии после смерти иссякает сила кармы, принцип сознания прекращает движение, происходит вход в лоно, после чего наступает новое рождение в этом мире».

Текст: Gsgin-rje (произн. шиндже), «Владыка Смерти», однако допустима форма множественного числа, и здесь ее использование предпочтительнее.

Ср. следующее из «Искусства, необходимого для смерти»: «И затем ему, умирающему, потребуется помощь апостолов, святых мучеников, исповедников и святых дев, и особенно всех тех святых, которых он более всего любил».

Любимое божество усопшего – это божество-покровитель (тибетск. yi-dam, идам), обычно один из будд или бодхисаттв, среди которых наибольшей популярностью пользуется Ченрази.

Текст: Jo-vo-thugs-rje-chen-po (произн. Йё-уо-еху-джичен-по): «Великий Сострадающий Владыка», что синонимично тибетск. Spyan-ras-gzigs (произн. чен-ра-зи), санскр. Avalokiteshvara – Авалокитешвара.

Человеку можно подробно рассказать о том, как плавать, однако если сам он не пробовал этого делать, то, оказавшись в воде, плыть не сможет. Точно так же происходит и с теми, кому теоретически объясняли, что им следует делать в момент смерти, и кто не применял эту теорию на практике, через йогические упражнения. Они не могут сохранять непрерывность сознания, их приводят в смятение изменяющиеся состояния, и им не удается двигаться вперед или воспользоваться возможностью, предоставляемой смертью, если их не поддерживает и не направляет остающийся на земле гуру.

Даже при всем том, что может сделать гуру, обычно, из-за влияния плохой кармы, таким людям не удается узнать Бардо.

Текст: dag-pahi-sgyu-lus (произн. таг-пай-гью-лё): «чистое (или сияющее) иллюзорное тело», санскр. майа-рупа. Это эфирный двойник земного физического тела, то, что в теософии называется «астральным телом».

С уходом из человеческого тела принципа сознания наступает психическое возбуждение, после которого возникает состояние ясности сознания.

Текст: Chös-nyid-ma-bи (санскр. Dharma Mâtri Putra): «Реальность (или Истина) – Мать и Дитя. Истина-Дитя – это та истина, которая постигается в этом мире через занятия глубокой медитацией (санскр. dhyâna). Истина-Мать – это Изначальная, или Первозданная, Истина, испытываемая только после смерти, когда Узнающий пребывает в состоянии равновесия Бардо до того, как начали действовать кармические склонности. Истина-Дитя по отношению к Истине-Матери – это примерно как фотография по сравнению со сфотографированным объектом».

Букв.: «карма не способна повернуть рот или голову» – здесь подразумевается сравнение со всадником, управляющим лошадью с помощью уздечки и удил. В «Тантре великого освобождения» присутствует следующий похожий отрывок: «Человек, ослепленный тьмой неведения, глупец, запутавшийся в сетях своих поступков, и безграмотный человек, слушая эту Великую Тантру, освобождаются от пут кармы».

Текст: yid-kyi-lüs (произн. йид-кьи-лё), «ментальное тело», «тело желания» или «мыслетело».

Ср. прим. 41.

Здесь имеются в виду: (1) часть еды, отложенная для усопшего во время погребальной церемонии; (2) подготовка его тела к облачению в саван; (3) его постель или место для сна.

Текст: Skye-gnas Bardo (произн. кье-най бардо): «Промежуточное Состояние», или «Состояние Неопределенности места рождения (или во время пребывания в лоне)».

Текст: Rmi-lam Bardo (произн. ми-лам бардо): «Промежуточное Состояние», или «Состояние Неопределенности во время переживания состояния сна».

Текст: Ting-nge-hzin Bsam-gtam Bardo (произн. тин-гезин сам-там бардо): «Промежуточное Состояние», или «Состояние Неопределенности во время переживания дхьяны (медитации) в самадхи (экстатическом равновесии)».

Текст: Hchi-khahi Bardo (произн. чи-кхай бардо): «Промежуточное Состояние», или «Состояние Неопределенности момента смерти».

Текст: Chös-nyid Bardo (произн. чё-ньид бардо): «Промежуточное Состояние», или «Состояние Неопределенности во время переживания Реальности». Текст: Hchi-khahi Bardo: «Промежуточное Состояние», или «Состояние Неопределенности момента смерти».

Текст: Lugs-hbyung Srid-раhi Bardo (произн. лу-юнг сидпаи бардо): «Промежуточное Состояние», или «Состояние Неопределенности в обратном процессе сансарического (земного) существования» – состояние, в котором Узнающий стремится обрести новое рождение.

Текст: Hkhor-va (произн. хор-уа): «то, что вращается», «круговорот», санскр. Sangsâra (или Samsâra).

То есть о Будде, Дхарме и Сангхе.

Реальность переживается или воспринимается урывками в состоянии неопределенности, поскольку Узнающий ощущает ее через Бардо-аналог способностей восприятия иллюзий земного тела, а не через незатемненное сверхмирское создание чистого состояния дхармакайи, где не может быть Бардо (т. е. «Неопределенного», или «Промежуточного Состояния»).

Текст: rang-snang (произн. ранг-нанг): «свои собственные ментальные видения (или мыслеформы)».

Текст: bag-chags yid-lӥs (произн. бад-ча йид-лё). Идлё — «тело ума», или «мыслетело»; бад-ча — «привычка», «склонности», «пристрастия» (порожденные сансарическим, или земным, существованием).

Другими словами, феномены, или переживание феноменов в человеческом мире, будут совершенно иначе переживаться в мире Бардо, и у только что умершего человека будет создаваться впечатление, что они вращаются или находятся в беспорядке. Отсюда это предупреждение усопшему, который должен привыкнуть к состоянию после смерти так же, как новорожденный должен привыкнуть к нашему миру.

С этого момента начинается описание чудесных видений Бардо. Читатель, пытающийся найти им логическую основу, должен постоянно помнить о том, что этот трактат по своей сути эзотеричен и в большинстве случаев, особенно начиная с этого момента и далее, психические переживания в состоянии после смерти описываются в символической и аллегорической формах.

Текст: Thiglе´-Brdalva (произн. тхигле-далуа): «Распространение Семени всех вещей». Эзотерически это означает дхармадхату.

Текст: Nam-mkh-ah-dvyings-kyi-dvang-phyug-ma (произн. нам-кха-инг-къя-ванг-чуг-ма): «Верховная Властительница Небес», санскр. Âkâsa Dhâtu Oshvari. Мать – это женский принцип вселенной, Отец – семя всего сущего.

Текст: Rnam-par-Snag-mzad (произн. нам-пар-нанг-зад), санскр. Vairochana, дхьяни-будда Центра (или Центральной Сферы). «Вайрочана» буквально означает «делающий видимым в форме», поэтому он считается Проявителем Феноменов, или Ноуменов. Колесо, которое он держит в руке, символизирует суверенную власть. Его титул «бхагаван» (применяемый ко многим другим божествам, речь о которых пойдет далее) означает «Тот, кто обладает властью» (или «Шестью Силами»), или «Победоносный», и говорит о том, что он является одним из будд, т. е. тем, кто победил сансарическое, или земное, бытие или властвует над ним. В качестве Центрального дхьяни-будды Вайрочана – это высший путь к Просветлению эзотерической школы. В качестве Центрального Солнца, окруженного четырьмя дхьяни-буддами четырех главных направлений, которые являются в течение следующих четырех дней, он символизирует Единую Истину, окруженную четырьмя своими составляющими, или первоэлементами, стихиями. В нем, как в источнике всей органической жизни, находят свой конец и сливаются с ним все видимые и невидимые вещи.

Здесь в ксилографической версии дается следующее: «Это совокупность сознания (Rnam-par Shes-раhi – произн. нам-пар ше-пай – санскр. Vijcâna Skandha), обращенная в свое первозданное состояние, которое есть синий свет». В нашей рукописи совокупность сознания сияет в виде белого света в связи с явлением Ваджрасаттвы на Второй День.

Здесь, как и в соответствующих местах, следующих далее, главное божество персонифицирует в себе как мужской, так и женский принцип природы и поэтому называется «Отец-Мать». Его изображение, соответствующее описанию, данному в тексте, и имеющее соответствующие символические цвета, можно представить в виде соединяющихся (т. е. сливающихся в божественное единое целое) Божественного Отца и Божественной Матери.

Текст: De-bzhing-shegs-pa (произн. де-шинг-шег-па), санскр. Tathâgata, что означает «Тот, кто ушел по тому же пути», т. е. «Тот, кто достиг Цели (нирваны)», или будда.

Текст: hphrang (произн. хтанг): «узкий проход», «западня».

Ср. следующие наставления умирающему и молитву из «Искусства, необходимого для смерти»: «Затем ему следует, если он может это сделать, воззвать к святым ангелам, сказав: «Вы, духи небесные, славные ангелы, я умоляю вас, чтобы вы сопровождали меня, уход которого близок, и чтобы вы уберегли меня от ловушек и обманов моих недругов, и чтобы соблаговолили принять мою душу к себе. Главный мой проводник и мой добрый ангел, коего Господь наш назначил быть моим охранителем и смотрителем, я умоляю и прошу тебя, чтобы ты сейчас был милостив и помог мне».

Текст: Stug-po-bkod-pahi zhing-khams (произн. туг-по-код-паи шинг-кхам): «Густосформированная» или «Уплотненная Сфера», т. е. сфера, плотно набитая семенем всех универсальных сил и вещей. По-тибетски называется Og-min, букв. «He-вниз», то есть сфера, откуда нельзя упасть, состояние, ведущее к нирване, преимущественно сфера будд.

Это санскритский вариант, использованный в нашем тексте, в основном написанном на тибетском. Здесь в ксилографической версии, явно ошибочно, дается на тибетском Sangs-rgyas-spyan-ma (произн. санг-йай чан-ма), что означает «Та, что обладает глазом Будды», которая в нашем рукописном тексте является с Ратнасамбхавой на Третий День. Маммаки – это также одно из 108 имен Долмы (санскр. Târâ), богини-покровительницы Тибета. В «Дхармасамграха» говорится, что существуют четыре деви, а именно Рочани, Маммаки, Пандура и Тара.

Текст: Rdorje-sems-dpah Mi-bskyod-pa (произн. дорджесемс-пами-кьод-па), санскр. Vajra-Sattva Akshobhya. Акшобхья («Невозбужденный», или «Невозмутимый»), дхьяни-будда Восточного Направления, здесь, как и во всем тексте, появляется как Ваджрасаттва («Обладающий Божественным Героическим Умом», или «С Несокрушимым Умом»), его самбхогакайя, или украшенное активное отражение. Ваджрадхара («Несокрушимый, или Непреклонный Властитель») – это также отражение Акшобхьи; оба этих отражения – очень важные божества эзотерической школы.

Дордже – это ламаистский скипетр, разновидность молнии Индры (Юпитера).

Текст: Sahi-snying-po (произн. сайи-ньинг-по), санскр. Kshitigarbha, «Лоно (или Матка) Земли».

Текст: Byams-pa (произн. чам-па), санскр. Maitreya, «Любовь», грядущий будда, который исправит человечество с помощью силы божественной любви.

Ласема и Пушпема – это искаженные санскритские формы, использованные в тексте рукописи. Их тибетские эквиваленты, соответственно, – Sgeg-mo-ma (санскр. Lâsyâ), что означает «Красавица» (или «Кокетничающая»), и Ме-tодта (санскр. Pushpâ), «Та, что предлагает (или держит) цветы». Пушпа, которую изображают с цветком в руке, – это персонификация цветов. Ласья, Красавица, изображается в кокетливой позе, с зеркалом в руке, и персонифицирует красоту.

Текст: Rnampar-shes-pabi-phung-po (произн. нампарше-пай-пхунг-по), «совокупность принципа сознания», Узнающий. Вместо этого в ксилографической версии дается Gzugskyi-phung-po (произн. зу-кьи-посунг-по), «совокупность тела», или «телесная совокупность».

См. прим. 78.

Лучи божественной милости – это крюк спасения, который должен подцепить усопшего и утащить его от опасностей Бардо. Иногда считается, что каждый луч заканчивается крюком, так же как каждый луч, исходящий от бога солнца Ра и опускающийся на верующего как луч милости, изображается на стенах древних египетских храмов с рукой на конце. Подобным же образом христиане представляют спасительную милость Божию.

Возможно, здесь считается, что усопший может увидеть своих родственников на земле и воспылать гневом, если увидит, что они ссорятся из-за дележа его имущества, или же усмотрит алчность в действиях ламы, проводящего похоронный обряд. Однако запрещение испытывать гнев, по большей части, относится к сфере йоги. Йоги всех религий признают, что гнев мешает духовному развитию. Здесь наблюдается параллель с нравственным запретом проявления гнева, содержащимся в древнеегипетских «Заповедях Птах-хотепа».

Текст: Rinchen-hbyyung-ldan (произн. ринчен-юнг-дан), санскр. Ratna-Sambhava, т. е. «Рожденный из драгоценности». Ратнасамбхава – это Украшатель, откуда происходит все драгоценное; персонифицированное качество Будды.

Текст: Sangs-rgyas-spyan-ma (произн. санг-йай цан-ма): «Та, что обладает глазом (или глазами) Будды».

Текст: Nam-mkhahi-snying-po (произн. нам-кхаи-ньинг-по), санскр. Âkâsha-Garbha: «Лоно (или Матка) Неба».

Текст: Kuntu-bzang-po (произн. кюнту-занг-пб), санскр. Samanta-Bhadra, «Всеблагой». Это не ади-будда Саманта-Бхадра, а духовный сын дхьяни-будды Вайрочаны.

Текст: Mahlaima, «Та, которая держит (или несет) четки», и Dhupema, «Та, которая держит (несет) благовония». Это искаженные формы, гибрид санскрита и тибетского. Их санскритские эквиваленты – Mâlâ и Dhûpa, а тибетские – Hphreng-ba-ma (произн. пхренг-ба-ма) и Bdug-spös-ma (произн. дуг-пё-ма). Цвет этих богинь – желтый, соответствующий цвету земного света.

Текст: Snag-va-mtah-yas (произн. нанг-уа-еха-йай), санскр. Amitâbha, «Безграничный (или Непостижимый) Свет». В качестве воплощения одного из качеств, или Мудростей, будды Всеразличающей Мудрости Амитабха персонифицирует вечную жизнь.

Текст: Gös-dkar-mo (произн. гё-кар-мо), «Та, что в белых одеяниях».

Текст: Spyan-ras-gzigs (произн. чен-ря-зо), санскр. Avalokiteshvara, «Смотрящий вниз», воплощение милосердия или сострадания. Считается, что далай-ламы – это его инкарнации. Амитабха, с которым он здесь является, – это его духовный отец, воплощенными представителями которого являются таши-ламы. В образе «Великого Сострадающего» он часто изображается с одиннадцатью головами и тысячью рук, причем в ладони каждой руки находится глаз. Тысяча рук и глаз представляют его как того, кто постоянно готов ощутить страдания тех, кто их испытывает, и прийти к ним на помощь. В Китае Авалокитешвара принял образ Великой Богини Милосердия Куаньин, которую изображают в виде женщины с ребенком на руках.

Текст: Hjam-dpal (произн. джам-пал), санскр. Macjushro, «Тихого величия». Более полная тибетская форма – Hjam-dpal-dvyangs (произн. джам-пал-йанг), санскр. Macjughosha, «Блистательный тихогласый». Это «Бог мистической мудрости», буддийский Аполлон, обычно изображаемый с пылающим мечом в виде луча света в вытянутой правой руке и с лежащей на лотосе Книгой Мудрости, «Праджня-Парамита», в левой.

Текст: Ghir-dhi-ma и Bloke, искаженное от санскритских Gotâ, «Песня», и Bloka, «Свет», тибетские Glu-ma (произн. Lu-md) и Snag-gsal-ma (произн. нанг-сал-ма). Гита, которую обычно изображают с лирой в руках, персонифицирует (или символизирует) музыку и пение, а Алока, держащая лампу, – свет. Они связаны со стихией огня, и поэтому их цвет – красный.

Букв. «не будет времени Освобождения». Как только усопший становится претой, или несчастливым духом, посмертное достижение нирваны, как правило, становится более невозможным. После этого ему придется ждать возможности, которая предоставится через рождение в человеческом мире, когда закончится его существование в Прета-лока.

Текст: Don-yod-grub-pa (произн. дон-йёд-руб-па), санскр. Amogha-Siddhi — «Всемогущий Победитель».

То есть дордже с четырьмя навершиями. Он символизирует равновесие, неизменность и всемогущество.

Текст: shang-shang, относится к классу созданий, похожих на сказочных гарпий классической мифологии, которые от талии и выше имеют человеческое тело, а от талии вниз – тело птицы. Однако если греческие гарпии были исключительно существами женского пола, то здесь представлены гарпии обоих полов. Среди тибетцев распространено поверье, что где-то на земле действительно существует племя таких созданий.

Текст: Sgrol-ma (произн. дёл-ма), санскр. Тагâ – «Спасительница». Это божественная супруга Авалокитешвары. В настоящее время признаются две формы этой богини – Зеленая Долма, которой поклоняются в Тибете, и Белая Долма, которой поклоняются в основном в Китае и Монголии. Считается, что непальская принцесса, ставшая женой первого тибетского царя-буддиста, была инкарнацией Зеленой Долмы, а его жена из китайской императорской династии – инкарнацией Белой Долмы. Покойный лама Кази Дава-Самдуп рассказывал мне, что, поскольку тибетцы видели в изображении королевы Виктории на английских монетах образ Долмы, в Викторианскую эпоху в Тибете распространилось поверье, что Зеленая Долма родилась снова, чтобы править миром в лице великой королевы Англии. Он также говорил, что, благодаря этому поверью, представители королевы получили необычайно теплый прием во время своих переговоров с Лхасой, хотя, вероятно, и не догадывались о причине такого дружелюбного отношения.

Текст: Phyag-na-rdorje (произн. чаг-на-дордже): «Несущий в руке дордже», санскр. Vajra-pâni.

Текст: Sgrib-pa-rnam-sel (произн. диб-па-нам-сел), «Прояснитель затемнений», санскр. Dopano, также Dopikâ.

Санскритско-тибетский гибрид. Соответствует тибетскому Dri-chha-та (санскр. Gandha), «Та, что распространяет благоухание», одна из восьми богинь-матерей (Mâtris) индуистского пантеона. Изображается с флаконом благовоний (dri).

Санскритско-тибетский гибрид. Соответствует тибетскому Zhal-zas-ma (произн. шал-за-ма), «Та, что держит засахаренные фрукты». Несмотря на то что, подобно Гандхеме, Нидхема (санскр. Naivedya) также является богиней, она не может быть включена в формальный список восьми богинь-матерей, которые уже были названы в нашем тексте. Обе богини имеют зеленый цвет, подобно Свету Всесовершающей Мудрости.

Здесь, как и в предыдущих и последующих абзацах, под ревностью подразумеваются кармические склонности ревности, существующие как часть содержания сознания (или подсознания) усопшего. Вырываясь на Пятый День существования Бардо, они порождают соответствующие «астральные» галлюцинации.

Распри и войны – это основные проявления страстей при рождении в качестве асура в Асура-лока.

В ксилографической версии дается «Сфера Совершенных Благих Деяний (или «Поступков»)». Здесь дана более правильная форма.

Этим Четырем Мудростям соответствуют следующие философско-описательные тибетские термины (не содержащиеся в нашем тексте): (1) Snang-Stong (произн. ианг-стонг), «Феномены и Пустота»; (2) Gsal-Stong (произн. сал-тонг), «Сияние и Пустота»; (3) Bde-Stong (произн. де-тонг), «Блаженство и Пустота»; (4) Rig-Stong (произн. риг-тонг), «Сознание и Пустота».

Они соответствуют четырем ступеням дхьяны, которая возникает в том же порядке. Вероятно, они также соответствуют, однако менее точно, Четырем Мудростям: Зерцалоподобной Мудрости, Мудрости Равенства, Всеразличающей Мудрости и Всесовершающей Мудрости.

«Дхьяна состоит из прогрессирующих ментальных состояний: анализа (санскр. vitarka), размышления (санскр. vichâra), нежности (санскр. proti), блаженства (санскр. ânanda) и сосредоточения (санскр. ekâgratâ). На первой ступени дхьяны верующий спрашивает себя: «Что есть это тело? Оно недолговечно; следует ли его сохранять?» – и решает, что цепляться за непостоянную, подверженную разрушению телесную форму, такую, каковой, как он сейчас понимает, она является, нежелательно. Подобным же образом, познав природу Формы, он анализирует Прикосновение, Ощущение, Волю, Познание и Желание и размышляет о них. И, обнаружив, что Разум – это очевидная реальность, приходит к обычному сосредоточению.

На второй ступени дхьяны используется лишь размышление. Иными словами, размышление превосходит более низкую форму умственного процесса, называемую анализом. На третьей ступени размышление уступает блаженному состоянию сознания, и это блаженство, будучи поначалу, очевидно, физическим ощущением, перетекает в чистый экстаз на четвертой ступени. На пятой ступени ощущение экстаза, хотя и присутствующее постоянно в подавленном, или вторичном, состоянии, уступает полному сосредоточению», – Лама Кази Дава-Самдуп.

До сих пор каждое из главных божеств именовалось Бхагаваном («Победоносным»), но здесь используется слово Будда («Просветленный»). В тексте дается тибетское Sang-rgyas (произн. санг-йай) = санскр. Buddha: Sangs = «пробужденный от сна глупости» + rgyas = «полностью развитый с точки зрения всех качеств совершенства (или нравственных достоинств)».

Между этой вертикальной чертой и следующей содержится перевод тибетского текста листа рукописи № 35а.

Текст: Rnam-par-rgyal-va (произн. нам-пар-гьал-ва), санскр. Vijaya (Виджая) – «Победоносный», Хранитель Восточных Врат.

Текст: Gshin-rje-gshed-po (произн. шин-дже-шед-по), санскр. Yamântaka (Ямантака) – «Покончивший с Ямой (со Смертью)», Хранитель Южных Врат, один из образов Шивы и свирепая ипостась Авалокитешвары. В качестве Гневного Божества персонифицирует одну из десяти форм Гнева (тибетск. К’rо-bо — произн. т’о-во, санскр. Krodha).

Текст: Rta-mgrin-rgyal-po (произн. там дин-гьал-по), санскр. Hayagrova (Хайягрива) – «Царь с лошадиной шеей», Хранитель Западных Врат.

Текст: Bdud-rtsi-hkhyil-va (произн. дё-ци-кхйип-ва), санскр. Amrita-Dhera (Амритадхара) – «Тот, кто есть ваза с нектаром», чье божественное предназначение заключается в превращении всех вещей в нектар (в эзотерическом смысле тантрической йоги); экзотерическое значение слова амрита — «божественный напиток бессмертия», эзотерическое – «пустота». Он является Хранителем Северных Врат.

Текст: Chags-kyu-ma (произн. чак-йу-ма), санскр. Ankushâ (Анкуша) – «Та, что держит стрекало», шакти, или женский аналог Виджайи.

Текст: Zhags-pa-ma (произн. жаг-па-ма), санскр. Pâshadhari (Пашадхари) – «Та, что держит петлю», шакти Ямантаки.

Текст: Lghags-sgrog-ma (произн. ча-дог-ма), санскр. Vajra-sringkhalâ (Ваджрасрингкхала) – «Та, что держит цепь», шакти Хайягривы.

Текст: Dril-bu-ma (произн. тил-бу-ма), санскр. Kinkini-Dharo – «Та, что держит колокольчик», шакти Амритадхары. Все Хранители Врат и их шакти имеют оккультное значение, связанное с четырьмя направлениями (сторонами света) и мандалой (или пантеоном божеств), к которой они принадлежат. В качестве тантрических божеств-охранителей веры (тибетск. Ch’os-skyon, санскр. Dharmapâla) они стоят на одном уровне с бодхисаттвами. Они также символизируют четыре спокойных, или мирных, способа, используемых Божественными Созданиями для спасения чувствующих существ (из которых люди представляют высший уровень), а именно: Сострадание, Нежность, Любовь и Строгая Справедливость.

Текст: Dvang-po-rgya-byin (произн. уанг-по-гьа-джин) — «Могущественный Сотни Жертв», санскр. Shata-Kratu, имя Индры («Обладающего верховной властью»).

Текст: Thag-bzang-ris (произн. тхаг-занг-рее) – «Тот, кто обладает крепкой оболочкой» (санскр. Virâchâra) – имя, связанное или с физической силой этого Владыки Асура-лока, где война является преобладающей страстью существования, или же с надетой на него кольчугой.

Текст: Chös-kyi-rgyal-po (произн. чё-кйи-гйал-по), санскр. Dharma-Râja.

Текст: Köntu-bzang-mo – «Всеблагая Мать», санскр. Samanta-Bhadrâ. Согласно представлениям тантрической школы, каждое божество, даже Высшее, имеет свою шакти. Однако несколько божеств обычно изображаются без шакти например Манджушри, или Манджугхоша. Впрочем, может присутствовать и некое символическое изображение шакти, как в случае с Праджня-Парамитой (часто называемой Матерью). Очевидно, здесь мы имеем дело с доктриной универсального дуализма. Однако, в конечном счете, все пары противоположностей рассматриваются как обладающие Единым источником, находящимся в Пустоте дхармакайи, и, таким образом, вроде бы очевидный дуализм становится монизмом.

Согласно эзотерическому представлению северного буддизма, человек в смысле, подразумеваемом мистическими философами Древнего Египта и Греции, является микрокосмом макрокосма.

Текст: dkyil-hkhor (произн. кьил-кхор), санскр. mandala, т. е. собрание божеств.

Божества-покровители также, в конечном счете, являются мысленными образами, создаваемыми верящим в них человеком. В «Демчок-тантре» говорится, что «Деваты – всего лишь символы, представляющие различные вещи, встречающиеся на Пути, такие как полезные импульсы и этапы, достигаемые с их помощью» и что «если возникнут сомнения в отношении этих Деват, то следует сказать: “Дакини – это лишь воспоминания тела” и вспомнить, что божества представляют Путь» (см. А. Авалон, «Тантрические тексты»).

Каждое из этих мистических сияний символизирует конкретное бодхическое качество (или Мудрость) того будды, от которого оно исходит. В тибетском оригинале дается столь пылкое поэтическое описание путеводных лучей света, что переводчик, стремясь передать хоть некоторое представление о красоте языка оригинала, сделал несколько переводов, результатом чего явился настоящий вариант.

«Состояние отсутствия сформирования мыслей» достигается в самадхи-йоге. Это состояние, рассматриваемое как первозданное состояние Ума, иллюстрируется следующим образным примером: пока человек, находящийся на поверхности реки, пассивно подчиняется течению, он гладко движется вперед, однако, если он попытается ухватиться за торчащий из воды предмет, спокойствие его движения будет нарушено. Подобным же образом формирование мыслей приостанавливает естественное течение процесса, происходящего в уме.

В трансцендентальном состоянии Просветления будды на Внутреннем, или Тайном, Пути с Ваджрасаттвой сливаются в едином целом все Мирные и Гневные Божества большой мандалы, описанные в нашем тексте. Всего их сто десять: сорок два в сердечном центре, десять в горловом центре и пятьдесят восемь в мозговом центре.

Между цветами, приписываемыми этим путеводным светам в ксилографической версии и в нашей рукописи, существуют непримиримые различия. В ксилографической версии даются следующие цвета: белый – от дэвов, красный – от асуров, синий – от человеческих существ, зеленый – от животных, желтый – от претов, дымчатый – из Ада. Цвета должны совпадать с цветом будды каждого лока, то есть: дэва – белый, асура – зеленый, человеческий – желтый, животных синий, прета – красный, Ад – дымчатый или черный. Таким образом, в ксилографической версии цвета даются неправильно, кроме первого и последнего цветов; в рукописи же неверно приписываются тусклый синий цвет миру людей и дымчатый цвет – миру животных На листе 23 рукописи человеческому путеводному свету правильно приписывается желтый цвет. Здесь и в переводе соответствующих отрывков листа 46 оригинала были сделаны необходимые поправки.

Текст: Bde-var-gshegs-pa (произн. де-вар-шег-па), санскр. Sugata, буквально означает «Те, кто перешли в Счастье (или достигли нирваны)», т. е. будды.

Пять смертельных ядов, которые, подобно наркотикам, обрекают людей на страдания существования в пределах Шести Лока, – это: похоть, ненависть, глупость, гордыня, или эгоизм, и ревность.

Текст: rang («собственный») + snang («свет»): «собственный свет», или «внутренний свет», т. е. мысли или идеи, возникающие в сиянии принципа сознания. Состояние Бардо – это сонное состояние после смерти, наступающее после состояния бодрствования, или состояния земного бытия, как уже объяснялось в нашем Введении. Вся цель учения «Бардо Тхёдол» заключается в том, чтобы пробудить спящего, заставив его осознать Реальность – сверхмирское состояние сознания, уничтожение всех пут сансарического существования, Совершенное Просветление, состояние будды.

Ваджрасаттва, в качестве символического божества, отражения Акшобхьи, в тибетских оккультных ритуалах мысленно представляется как внутренне пустой. В качестве такового он представляет Пустоту, в отношении чего имеется множество трактатов с подробными комментариями, в основном эзотерическими. Через Ваджрасаттву лежит определенный путь к Освобождению, поскольку он является воплощением всех ста десяти божеств, составляющих мандалу Мирных и Гневных. Для того чтобы успешно продвигаться по этому Пути, неофит должен получить наставления от опытного учителя.

Эта Истина состоит в том, что за любым из феноменов уровня Бардо не стоит никакой реальности, кроме иллюзий, хранящихся в собственном разуме человека в качестве наслоений сансарических переживаний. Осознание этого автоматически приносит Освобождение.

Так же как физические атомы земного тела, из которого ушла жизнь, постепенно отделяются и перемещаются в соответствующие места, некоторые в виде газов, некоторые в виде жидкостей, некоторые в виде твердых веществ, на уровне после смерти наступает постепенное рассеивание психических, или ментальных, атомов мыслетела Бардо. При этом каждая склонность неизбежно отправляется в то окружение, которое более всего ей близко, повинуясь кармической близости с этим местом. Так, как можно судить из текста, животная страсть глупости имеет естественную тенденцию притягиваться к царству животных и воплощается там в виде части расщепленной ментальности усопшего.

Текст: Rig-hdzin (произн. риг-зин) — «обладающие (или владеющие) знанием», «держатели знания». Эти божества имеют чисто тантрическую принадлежность.

Дакини (тибетск. Mkhah-hgro-ma, или «летающие по небу», санскр. Dâkino) – подобные феям богини, обладающие особыми оккультными силами, также имеют чисто тантрическую принадлежность. В качестве таковых они присутствуют в большинстве ритуалов северного буддизма.

Эзотерически, череп (человеческий) и наполняющая его кровь (также человеческая) означают, с одной стороны, отречение от человеческой жизни, отказ от сансарического бытия, принесение себя самого в жертву, распятие на кресте мира; а при сравнении ламаистского ритуала и соответствующей ему мессы или обедни можно усмотреть сходство между кровью (символически представленной жидкостью красного цвета) в черепе и вином (в качестве крови) в потире для христианского причастия.

Мудра — это мистический знак, образуемый особым положением пальцев, руки или тела. Некторые мудры используются членами оккультных братств в качестве опознавательных знаков, наподобие масонского рукопожатия. Другие, в основном используемые йогами в качестве поз, замыкают или иным способом изменяют магнетические токи тела. Соединение в мудре кончика одного пальца с кончиком другого также позволяет контролировать телесные силы, или жизненные токи. Мудра очарования относится к последним и совершается (правой рукой) прикосновением среднего пальца к большому, при этом указательный палец и мизинец подняты вверх, а безымянный палец согнут и прижат к ладони.

Ср. прим. 164.

Здесь дакини представлены как различные подгруппы фееподобных существ, обитающих в различных местах. Восемь мест кремации – это восемь мест, известных в индуистской мифологии; три обиталища – это сердечный центр, горловой центр и мозговой центр, над которыми властвуют определенные дакини (в качестве персонификации психических сил, находящихся в каждом центре) точно так же, как другие дакини властвуют над священными местами и местами паломничества.

То есть из шкур ракшасов, класса гигантских демонических существ, имеющих человеческое тело и обладающих определенными сиддхи (т. е. сверхъестественными силами).

Тибетские ламы при совершении обрядов используют семь (или восемь) видов музыкальных инструментов: большие барабаны, тарелки (обычно латунные), раковины, колокольчики (похожие на те, что используются при исполнении христианской литургии), бубны, маленькие кларнеты (звучащие наподобие шотландских волынок), большие трубы и трубы из человеческой бедренной кости. Хотя сочетание звуков, издаваемых этими инструментами, не отличается мелодичностью, ламы утверждают, что они физически вызывают в верующем отношение глубокого благоговения и веры, поскольку являются аналогами естественных звуков, которые человек может услышать в собственном теле, если закроет пальцами уши, чтобы перекрыть все внешние звуки. Если заткнуть таким образом уши, то можно услышать глухой мерный звук, похожий на бой большого барабана, лязгающий звук, похожий на звук тарелок, шелестящий шорох, подобный шуму ветра в лесу, – такой же, как звук, издаваемый раковиной, звон, похожий на звон колокольчиков, резкий стук, похожий на звук бубна, стонущий звук, похожий на звуки, издаваемые кларнетом, низкий стонущий звук, подобный звуку большой трубы, и более резкий высокий звук, подобный звукам трубы из бедренной кости.

Этот факт интересен не только для интересующихся теорией тибетской сакральной музыки, но он также дает ключ к интерпретации символических естественных звуков Истины (о которых упоминается в одном из следующих абзацев, а также в других местах текста), которые, как считается, являются интеллектуальными способностями человеческой ментальности, или исходят от них.

То есть Мудрость, которая рождается одновременно с достижением Узнавания – Одновременно Рожденная Мудрость.

См. Приложение.

Ср. прим. 142.

Усопший, который к этому моменту попадает на все более низкие уровни Бардо, скорее надееется найти приют в небесных мирах (которые находятся внутри сансары), чем в нирване (которая не относится к сансаре). Хотя теоретически нирваны можно достичь, находясь на любом уровне Бардо, для обычного верующего она недостижима, поскольку его похвальная карма недостаточно сильна. Поэтому лама или чтец, проводящий обряд, стремится наилучшим образом использовать ситуацию, в которой, как предполагается, неизбежно оказывается усопший.

До этого момента наблюдалось явление пятидесяти двух Мирных и Обладающих Знанием Божеств, эманаций из сердечного и горлового психических центров тела-Бардо усопшего. Те Гневные Божества, которые должны сейчас явиться, исходят из мозгового психического центра. Это возбужденные, или гневные, ипостаси Мирных Божеств (которые, при противопоставлении с их гневными аспектами, включают Обладающих Знанием Божества).

Страх, ужас и трепет (или завороженность) при виде божеств возникают только у обычных верующих, не прошедших при жизни должную йогическую подготовку, которая позволила бы им узнать Бардо сразу после кончины и выйти за его пределы. Для мастера йоги, который способен, воспользовавшись предоставленной возможностью, преодолеть Бардо и подчинить себе Смерть и который знает, что все видения нереальны и не могут причинить вред, как в этом мире, так и во всех других мирах, не нужно проходить Бардо. Его целью является или немедленное и сознательное перерождение среди людей или в одной из райских сфер, или, если он действительно для этого созрел, что происходит в исключительно редких случаях, достижение нирваны.

Не успевает потухнуть одно сияние, как начинает являться другое; усопший не может отвлечься ни на мгновение, и его разум сосредоточивается и постоянно находится настороже.

Кровь символизирует сансарическое существование; питье крови, жажда, питье, утоление жажды сансарического существования. Для верующего, которого – даже на этой стадии – можно заставить осознать, что эти божества – всего лишь кармические персонификации его собственных склонностей, порожденных проживанием и питьем жизни, и который, к тому же, обладает высшей способностью стойко перенести встречу с ними (как в «Занони» Бульвера-Литтона неофит, чтобы добиться успеха, должен встретиться лицом к лицу с «Обитающим на Пороге»), встретить их как старых знакомых, а затем потерять все личностное, растворившись в них, наступает озарение, осознание истинной природы сансарического существования, одновременно с чем наступает Абсолютное Просветление, называемое состоянием буллы.

Поверье, распространенное среди почти всех народов с незапамятных времен, о том, что смерть (как и рождение) и погребение великого героя и святого, как правило, сопровождаются необычными феноменами, также распространено и в Тибете. Ламы считают, что такие феномены имеют чисто рациональное объяснение, такое, как предлагает наш текст. Кроме того, ламы утверждают, что если предполагаемый святой действительно является таковым, то среди обугленных костей с его погребального костра будут найдены кости, имеющие красивую форму, напоминающие образы, и что в пепле от кремированных костей появятся маленькие, похожие на жемчужины (или похожие на семена, как дается в тексте) конкреции.

Иными словами, поскольку эзотерические доктрины могут быть реализуемы, так как основаны на самой Истине, тот, кто следует им или даже поклоняется, тем самым автоматически вступает в контакт с весьма определенными психическими силами.

Иными словами, те верующие, которые практически обучались под наставничеством сведущего гуру произнесению определенных священных мантр, называемых сущностными мантрами. Примерами таких мантр являются: Ôт Мапо Padme Нûт («Славься, Драгоценность в Лотосе!» или «Славься, Тот, Кто есть Драгоценность в Лотосе!»); Ôт Wagi Shorо Мит «Славься, Владыка Речи! Мит!»; Ôт Vajra Pâni Нûт («Славься, Обладатель Дордже!»). Это три сущностные мантры «Трех Защитников» ламаизма: первая из них – сущностная мантра боддхисаттвы Ченрази (санскр. Avalokita), «Провидца с проницательными глазами», «Великого Сострадающего»; вторая – бодхисаттвы Джампальянга (санскр. Macjughosha), «Бога Мистической Мудрости»; и третья – бодхисаттвы Чакдора (санскр. Vajra-Peni), «Потрясающего Молнией».

Ср. следующий отрывок из молитвы во имя умирающего, приведенной в «Книге об искусстве умирать»: «Когда душа твоя выходит из твоего тела, пусть лучезарные отряды ангелов явятся пред ликом твоим; победоносное воинство, достойные судии и святые апостолы встретят тебя; светлый, белый светозарный отряд святых исповедников с победоносным множеством славных мучеников придут к тебе; радостное общество святых дев примет тебя; и достойная дружба святых патриархов откроет тебе место упокоения, и да будешь ты пребывать среди тех, кого они возьмут к себе, вечно».

Ламы считают, что для верующих, стремящихся достичь Освобождения, желательно иметь праведность и книжные знания, духовную мудрость в совокупности с непоколебимой верой и отказаться от рациональных рассуждений. Одна из заповедей великих тантрических йогов, которой учат всех неофитов, звучит так: «Поистине трудно достичь Освобождения только лишь с помощью одних умопостроений; через веру Освобождение достигается легко».

Под «Великим Совершенством» имеется в виду фундаментальная доктрина, связанная с обретением Совершенства, или состояния будды, излагаемая школой гуру Падмасамбхавы. «Великий Символ» (тибетск. Chhag-chhen, санскр. Мahâ Mudrâ) – это древняя индийская система йоги, имеющая отношение к той же самой школе, которая, однако, больше практикуется в наше время последователями претерпевшей некоторые изменения секты каргьюпта, основанной во второй половине XI века ученым тибетским йогом Марпой, который после пребывания в Индии в качестве ученика пандита Атиши и Наропы, ученика Атишы, познакомил тибетцев с Великим Символом. Миларепа, самый почитаемый в Тибете йог, ставший преемником Марпы, довел до совершенства практику Великого Символа и сделал эту доктрину основным учением секты.

Если узнавание Реальности произойдет при первом ее появлении, т. е. если Спящий в сансарическом состоянии пробудится и окажется в божественном состоянии самбхогакайи во время пребывания в Чёньид Бардо, то нормальный цикл перерождения будет прерван, и Пробудившийся по собственной воле и совершенно сознательно возвратится в человеческий мир в качестве Божественной инкарнации, чтобы трудиться на благо усовершенствования человечества. Если узнавание будет отсрочено до наступления Сидпа Бардо и будет достигнута нирманакайя, это будет всего лишь частичным пробуждением, а не осознанием Реальности, поскольку уровень Сидпа Бардо гораздо ниже, чем Чёньид Бардо. Но даже в этом случае будет приобретено великое благо в виде духовно просветленного рождения на одном из более высоких уровней – в дэва-лока, асура-лока или в лока людей – и, после нового рождения в человеческом мире, верующий, благодаря склонностям, приобретенным в предыдущей земной жизни, займется изучением мистических доктрин мантраяны и йогических практик с того места, с которого оно было прервано смертью, – в чем и состоит непрерывность кармы.

Текст: Btags-grol (произн. тах-дол) – небольшой тибетский труд, полностью состоящий из мантр, используемый в качестве дополнения к «Бардо Тхёдол». Если усопший умирает, зная мантры «Тахдол», то они, будучи могущественными талисманами, обеспечивают ему безопасный проход через Бардо и счастливое перерождение. Очень часто экземпляр «Тахдол» (или иногда просто некоторые из его мантр, переписанные на маленькие полоски бумаги и скрученные в крошечные рулончики) привязывают к трупу и сжигают или предают земле вместе с ним – точно так же, как египетскую «Книгу Мертвых» обычно клали вместе с мумией.

Текст: Dpal-chen-po Bud-dha Heruka (произн. пал-чен-по бу-дха херука) – «Великий Блистательный Будда-Херука».

Текст: Bud-dha Kro-ti-shva-ri-ma (произн. буд-дха кротишау-ри-ма), т. е. Будда женского пола, Могучая Гневная Мать.

Это гаруды индийской и тибетской мифологии. Они изображаются с головой орла и человеко-птичьим телом, имеют две руки, похожие на человеческие, два орлиных крыла и две орлиные ноги. С точки зрения символики они персонифицируют энергию и вдохновение.

Букв. «наполненную красной субстанцией» – тоже самое относится к аналогичным местам, следующим далее. В ламаистских ритуалах вместо крови обычно используется жидкий красный пигмент (символизирующий отречение от жизни, или сансарического существования) так же, как красное вино у христиан в ритуале причастия.

Эти три семьи божеств – богини индийского и тибетского происхождения. Керима имеет человеческий облик, Хтаменма и Ванг-чугма, подобно египетским божествам (более или менее тотемичным), имеют похожие на человеческие тела и головы животных. Каждое из божеств символизирует какой-то определенный кармический импульс, или склонность, появляясь в качестве галлюцинации в Бардо-сознании усопшего. Похоже, что Керима – это гибридное санскрито-тибетское слово (от санскр. Кеуûro), которое появилось в Тибете, как и многие другие подобные слова, и было без изменений включено в наш текст. Хтаменма (на тибетском пишется как Phra-men-ma) – это, вероятно, название класса добуддийских божеств, принадлежащих к древней тибетской религии бон. Ванг-Чугма (на тибетском пишется как Dvang-phyug-ma) – это тибетский перевод санскритского Ишвари, означающего «Могучие Богини».