«The Coliseum» (Колизей). Часть 2 - стр. 47
– Ишь, как за границей принято – сердечко пальцами выкладывают… и с ладошки сдувают. Культура, что ни говори.
– Да… и сердце показывают, и кольцо целуют, а потом расходятся на всю жизнь и даже не помнят имени того, кому все это посылали.
– С чего ты взяла?
– Не я. Тарасова Татьяна Анатольевна22 подметила. А она их видела-перевидела, европейцев-то. Знакома с «людским» материалом – пятьдесят золотых медалей учеников… поди, повтори.
Имя-отчество этой женщины Людмила всегда называла полностью, в той уважительности, которую ценила и в себе. Самсонов понял, что час пробил:
– Прогулка не отменяется?
– Да уж одевайся…
Экран мигнул, но в отличие от собрата в другой квартире, погас, довольный примирением.
Байтемиров допил чай, отодвинул масленку и, прищурившись, уставился в окно. Ясное от легкого морозца, утреннее небо наводило на раздумья. Он женат уже тридцать лет. Самсонов только сейчас, а Бочкарев уже и развелся. Опять же Галка… видать, мужику без женщины никак. У каждого своя судьба… и все разные.
Тимур Егорович повернулся к жене – та мыла посуду:
– Да-а-а… ловко Толстова парня захомутала… раз-два и в дамки!
– Не захомутала, а осчастливила. Так и покатился бы вниз – еще и Виктора прихватил бы.
– А Галка тоже осчастливит? – с утра мужчина всегда ощущал прилив сил. – Так одна уже осчастливила, хватит – дочь вона какая вымахала! Да и не подходит она ему – не по Сеньке шапка. Не потянет.
– Ой ли! Да и кто не потянет, я что-то не пойму? Он или Галка? Знал бы ты баб… знаток выискался! Опыт у тебя не тот, чтоб судить-то! Или забыл? Сам два раза уходил! Головенку-то кружило по молодости! О-о-х! Саночки-то заносило! И туда же!.. не потя-я-нет! А у нас? Кто кого тянет?! – жена намеренно загремела посудой.
– А вот и не развелся же! – рявкнул с досадой в ответ Тимур, не ожидая поворота и жалея об утрате благодушия утра. – Хотя неизвестно, лучше было бы… – и тут же осекся, вспомнив загулы в беременности супруги, аборт, лишивший его второго ребенка, вину за который так же приписывал себе. Да и нрав жены изменился – тридцать лет срок боевой. Оттянул, как говорится, по полной. Со всеми «штрафбатами». Теперь по струнке вытягивался он. Это на людях та выказывала себя простоватой. Но дома… дома последние годы Байтемиров чаще соглашался. И не жалел. «Да-а-а… верно говорит Самсонов – за всё надо платить» – последняя мысль заставила его два раза кивнуть самому себе.
– То-то! – жена приняла движение за согласие и успокоилась. – Сами разберутся. Господь управит.
Ровно в два Самсонов с Людмилой стояли у памятника русскому самодержцу и стратегу Александру III на берегу Ангары, который сделал величие страны явным, положив начало строительству железной дороги, что соединила столицу империи с Владивостоком и Порт-Артуром, впоследствии – порт «Дальний» на Тихом океане. «Дальний», ныне, уже китайский «Далянь» даст фору любому курорту Европы по бесконечности и комфорту пляжей. Сегодня мало кто вспомнит, что именно в этом городе японцы в начале прошлого века вырезали двадцать тысяч жителей, невзирая на пол и возраст, оставив 36 человек для сожжения тел. Десять дней факел самого страшного костра в мире освещал пир нелюдей. Через четыре года японцев выбили оттуда русские войска. А как они «попируют» с человеческим «материалом» чуть позже, во Вторую Мировую, государю не суждено было увидеть.