Терра инкогнита. Книга 1-я - стр. 25

По утрам он освобождался от зарядки, а после ужина от самоподготовки. Чему многие из ребят завидовали.

Иногда, по вечерам, мы со Степаном или Витьком заскакивали туда погреться (в роте всегда было прохладно) и, глядя на гудящий в топке огонь, вспоминали дом, друзей и гражданку.

К этому времени многие из курсантов в роте, стали получать из дому посылки. Получил однажды и я. Килограммов на восемь: домашнее с прослойкой сало, сигареты, а еще орехи и чернослив из родительского сада. Частью поделился с ребятами в смене (так поступали все) а остальное отнес на хранение в баталерку и прикончил с земляками.

Посылки было получать очень интересно.

В течение недели в роте формировался список счастливчиков, получивших извещения, а затем, после ужина, в сопровождении Бахтина или Александрова, они строем топали в отряд, где производилась выдача.

А поскольку на дворе уже было темно, с собой брались керосиновые лампы. Полностью заправленные керосином, они имелись в каждом кубрике, на случай отключения электричества.

Нас это удивляло. Двадцатый век и лампы времен царя Гороха.

И вот картина: по темному безлюдному Кронштадту, меж высоких домов, по проезжей части, молча скрипит снегом десяток моряков в черном. Сбоку сопровождающий, а впереди и сзади, с тускло горящими лампами в руках, еще двое.

Было в этом что-то таинственное и мистическое.

Где-то в середине декабря, командир перед строем сообщил, что присяга состоится в январе. И, назвав точную дату, разрешил пригласить на нее родителей.

Многие тут же написали домой письма, мы нет – до наших было полторы тысячи километров.

Солнечным январским днем, нового 1972 года мы принимали Воинскую Присягу.

Мороз спал, с крыш звенела капель, школа была выстроена на плацу.

Учебные, с автоматами на груди роты, вдоль казармы (перед каждой стол покрытый кумачом, на нем в папке текст присяги), командование школы напротив, небольшая группа приехавших родителей, с ним рядом.

Для начала, стоя у микрофона, с речью выступил начальник школы, а затем начался процесс.

Вызываемые по списку курсанты громко отвечали «я!», а затем рубили строевым к столам. Там офицеры вручали им текст присяги, и над головами вразнобой летело:

«Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Вооруженных Сил, принимаю присягу!» (ну и так далее). Затем курсант, наклонившись к столу, учинял подпись имевшейся там ручкой в документе, вслед за чем следовала команда «в строй!», и он маршировал обратно.

Начальство многозначительно надувало щеки, некоторые из мам утирали слезы умиления.