Теория шести рукопожатий - стр. 31
Съемки продолжаются, Дин раздражает актеров и съемочную группу своей привычкой прерывать реплику в середине дубля и кричать: «Стоп, я облажался!» Он приписывает это перфекционизму, который требует от актера система Станиславского. Его коллега по съемкам Рок Хадсон, тоже звезда, актер старой школы, не так снисходителен к невротическому солипсизму, на котором основывается актерская игра Дина. Режиссера Джорджа Стивенса тоже все больше раздражает бессмысленное поведение Дина, он считает его непрофессиональным. «Он страшно меня бесил, и потом стоял и моргал за стеклами своих очков после очередной нелепой выходки, и весь его вызывающий вид показывал, что, видимо, он считает себя ни на что негодным». Стивенса в равной степени раздражает и навязчивая озабоченность Тейлор внешностью. «Пока вы не поумерите спесь, вам никогда не стать актрисой», – говорит он ей.
Тейлор и Дину кажется, что режиссер их притесняет, и это разделенное чувство помогает им наладить связь между собой; со временем обе звезды начинают симпатизировать друг другу. «Мы правда были как брат и сестра; все время шутили, о чем бы ни разговаривали. Чувствовалось, что он из тех молодых парней, которым нужно, чтобы о них заботились, но и это, пожалуй, была его шутка. Вряд ли ему нужен был кто-нибудь или что-нибудь – кроме его ролей».
И Дин, и Тейлор не могут обходиться без наркотиков того или иного рода: он курит марихуану, а Тейлор принимает лекарства от своих многочисленных недомоганий, которые Стивенс считает психосоматическими. «Когда Джимми было одиннадцать и его мать умерла, его стал домогаться местный пастор. Думаю, это преследовало его до конца дней. Нет, я не думаю, я это точно знаю. Мы много об этом говорили. На съемках «Гиганта», бывало, мы сидели ночами напролет и говорили, говорили, и это была одна из тех вещей, в которых он мне признался», – рассказывает Тейлор сорок два года спустя[26].
«Он рассказывал мне о том, как жил раньше, о том, какие беды и несчастья перенес, о некоторых своих романах и трагедиях. Потом, на следующий день, на съемочной площадке я говорила ему: «Привет, Джимми», а он в ответ только коротко кивал. Как будто не хотел меня узнавать, как будто ему было стыдно за то, что прошлой ночью он так разоткровенничался. Через день, может, два он отходил и снова становился моим другом».
Однажды в сентябре, когда остается доснять лишь несколько сцен, режиссер, члены съемочной группы и актеры собираются в кинозале, чтобы посмотреть отснятое за день. В середине показа Стивенса зовут к телефону, после чего он велит зажечь свет и объявляет: Джеймс Дин погиб в автокатастрофе.