Теория описавшегося мальчика - стр. 36
– Об стену! – вновь предложил кто-то, когда спина подполковника исчезла в офицерской палатке.
– Чего змею переводить, – согласился кто-то.
– Об стену.
– Об стену…
На том и порешили.
Старшина Халилов был вынужден прислушаться к большинству и лишь исполнять отказался:
– Я сам мусульманин!
– Мы и тебя скоро, – сострил кто-то.
Взялись Сергей Палыч да молодой какой-то – рыжий, как ржавая труба, – чтобы авторитет заработать. Отстегнули ногу Ислама от цепи, подняли мальчишку за кисти и ступни и стали раскачивать, дабы на счет «три» синхронно шмякнуть пацана о кирпичную стену хозблока.
– Раз… – считали хором.
– Два…
В мозгу Ислама словно разморозилось что-то. Он ощутил, что его качают, а носом почуял предвестников смерти.
Нет медведей! – закричал он про себя. – Вообще нет!!!
На счет «три» его маленькое хрупкое тело встретилось с кирпичной кладкой. Он не умер сразу. Его подняли и ударили уже головой.
Нет медведей!!!
Ислам лежал, привязанный цепью за лодыжку.
Он понимал, что его, как и деда, собираются убить. А потом опять пришел толстый дядька в белых ботинках и принялся разговаривать с остальными.
Подполковник Ласкин сегодня совершил подвиг. Он отказался на обед от баранины, чувствуя своим большим носом запах мяса, обильно сдобренного специями.
«Обосрусь, – подумал. – Как пить дать обосрусь!» – и воздержался от барана, удовлетворившись курицей.
Подполковнику было все равно, что сотворят с мальчишкой-снайпером, на душе, как всегда, скучно, а потому он проводил время с составом группы разведчиков.
– И что будете с ним делать? – поинтересовался.
– Деда его гюрзой куснули! Круто мучился!
– Повторяться будете?
– Пулю, – Халилов.
– Об стену? – кто-то.
– Ну-ну, – покачал головой хирург. – Ну-ну…
Ему не пристало присутствовать при расправе, а потому он развернулся почти по-молодечески на каблуках, собрался уже идти под покров тени, к чаю, накрытому старшей медсестрой Легковеровой, как вдруг услышал невозможное:
–
У подполковника чуть было сердце не остановилось. Он автоматически переспросил:
–
И вновь услышал:
–
А Ислама уже раскачивали за руки и за ноги, примеряясь к стене.
– Стоять! – заорал Ласкин. – Запрещаю!!! Приказываю!..
Ислама от неожиданности даже уронили на песок. Никто и никогда не слышал от хирурга такого истерического крика. Подполковник бросился к лежащему мальчику, встал перед ним на колени и что-то зашептал ему в грязное ухо. Мальчик отвечал запекшимися губами тихо, а на пухлом лице подполковника Ласкина словно солнце всходило.
– Разойдись! – заорал он вновь и опять зашептал малышу что-то ласковое.