Теорема сводных - стр. 31
– «But once you turn, they hate us…»
Чуть не вскрикиваю от неожиданности. Передо мной откуда ни возьмись появляется Теодор. Он настолько меня пугает, что я едва ли не роняю лопатку, но кое-как удерживаю ее в руках. Тео смотрит на меня таким холодным взглядом, что мне становится не по себе. На нем майка-алкоголичка темного цвета, в ушах эйр-подс. Тео взмок, это видно по капелькам пота на его загорелой коже.
Сводный демонстративно отводит рукой меня в сторону, будто ему не хватает места, чтобы пройти. Доходит до холодильника, наливает из графина воду, делает три больших глотка. Все это время я стою как вкопанная, потому что до сих пор не успела отойти от испуга, сердце норовит пробить ребра.
Тео ставит обратно графин с водой и, закрыв холодильник, приподнимает край своей майки, оголяя накачанный ряд кубиков пресса. Я сразу же прячу взгляд в пол. Но женское любопытство – вещь дурная. Делаю вид, что мне неинтересно, что будет дальше, а у самой интерес уже к горлу подступает. Тео вытирает лицо, пристально посмотрев в мою сторону, демонстративно берет с разделочной доски ломтик сыра, закидывает его в рот и, что-то пробубнив, удаляется прочь из кухни.
– Есть же говнюк, – ворчу, почти не открывая рот.
Перед глазами до сих пор стоят его накачанный пресс и этот прожигающий до самых костей взгляд.
Позавтракав в гордом одиночестве, я принимаюсь за мытье посуды. Слышу веселый голос мамы. Она хихикает, и следом доносится шепот Вольфганга. Они оба входят в кухню и замирают в проеме.
– Доброе утро, – удивленно произносит мама. – Я не думала, что ты так рано встанешь!
Они выглядят влюбленными. И довольными. У меня перед глазами сразу же всплывает картина, где мой бывший жених трахает какую-то девчонку. Сердце сжимается в тугой узел, и мне становится трудно дышать…
– Доброе, – чуть ли не заикаясь, произношу я и, отвернувшись, продолжаю мыть посуду.
– Как спалось на новом месте? – спрашивает Вольфганг, одетый в облегающую белую футболку и синие шорты.
Он проходит к холодильнику и берет оттуда молоко, а мама усаживается за барную стойку.
– Плохо, – без зазрения совести отвечаю я.
Мужчина отпивает прямо из пакета.
– Первая ночь на новом месте всегда странная и неуютная.
Слышу нотку досады в его голосе.
– Ничего, привыкнешь.
– Угу, как же, – бубню под нос, продолжая мыть тарелки.
– Как вчера погуляли? – спрашивает мама таким голосом, что мне хочется провалиться сквозь землю.
– Неплохо.
Вспоминаю вчерашний вечер и то, каким Тео был грубым, а после – его неловкое извинение.
– Мы погуляли по набережной. Тео пригласил своего друга Финна.