Тени прошлого - стр. 28

Приемы, устраиваемые самим Питером, были предназначены не для того, чтобы отбирать девушек и помогать им. Это проделывалось заранее. Нет, главной целью его вечеров было провести смотр тех молодых людей, что привлекли его внимание как возможные кавалеры и партнеры по танцам для будущих приемов. После тщательной проверки юношей их имена либо подчеркивались, либо вымарывались из списков, которые раздавались нетерпеливым нервным мамашам. Те полагали, что всех грубиянов и соблазнителей, алкоголиков и картежников, а также тех, с кем небезопасно отправлять в такси, из предоставленного списка решительно изгнали. Так должно было быть, только, видимо, эта задача оказывалась не такой уж простой, судя по двум молодым людям, что первыми приветствовали нас, когда мы протиснулись в узкую прихожую тесной и плохо обставленной квартиры на верхнем этаже здания, построенного в худших традициях конца 1950-х годов. Это были младшие сыновья герцога Трентского лорд Ричард и лорд Джордж Тремейн, оба уже в подпитии. Поскольку ни тот ни другой не отличались красотой и остроумием, сторонний наблюдатель мог бы решить, что Питер не сочтет их идеально подходящими на ближайший год. Но не вина Питера, что некоторые кандидатуры он исключить не мог. Братья Тремейн наверняка будут пользоваться определенной популярностью и непостижимым образом снищут себе репутацию души компании, кем они, разумеется, не были. Главное, что их отец – герцог, и пусть в реальном мире он не справился бы даже с работой парковщика, его титула было достаточно, чтобы гарантировать юношам приглашения.

Мы протиснулись в переполненную людьми большую комнату, которую я не решусь назвать гостиной, поскольку она выполняла сразу несколько функций, но именно там мы нашли Питера. Неизменные вихры падали на его помятое, как морда мопса, лицо. Он ткнул пальцем в Дэмиана.

– Кто? – громко и неприязненно спросил Питер.

– Разрешите представить вам Дэмиана Бакстера, – сказал я.

– Я его не приглашал, – бескомпромиссно отрезал Питер. – Что он здесь делает?

Как я уже говорил, Питер не стал выдавать себя за продукт системы, к которой с таким трепетом относился, и в подобные моменты я понимал почему. Не притворяясь утонченным джентльменом, он не старался быть вежливым, если в том не было особой надобности. Иначе говоря, Питер никогда не скрывал своих чувств, и за много лет мне это начало в нем нравиться, более того, я даже стал им восхищаться. Его слова можно было интерпретировать так, будто его гнев направлен на незваного гостя, но на самом деле предназначался целиком для меня. Нарушил правила я. И боюсь, что перед этой атакой я спасовал. Мне сегодняшнему это кажется странным, но тогда меня вдруг встревожила мысль, что блага, на которые я уже рассчитывал и которыми распоряжался Питер, могут от меня ускользнуть. Если бы так и произошло, возможно, все оказалось бы гораздо проще.