Тени нашего прошлого. История семьи Милтон - стр. 9

– А вот и Милтон, – объявила Эльза на своем безупречном английском с легким акцентом. – Мы делаем вид, что не знаем его имени.

Тяжелое немецкое «р» гудело колоколом в ее словах. Огден наклонился и расцеловал ее в обе щеки, ощутив запах сирени в ее волосах.

– Ach, so?[8] – Одна из женщин в окружении Эльзы протянула руку, готовая улыбнуться, но не уверенная в своем английском.

– Как ни странно, у меня есть имя, – весело ответил он. – Но Вальзеры отказываются его произносить.

– Папа любит прихвастнуть, что у него в гостях бывает Милтон. Он обожает поэму «Затерянный рай».

– Полагаю, его все же потеряли, а не нашли, – мягко поправил ее Огден.

Она ответила ему улыбкой и тронула рукой стоявшего рядом военного, до того гордого своим мундиром, что, казалось, он боялся наклониться, опасаясь помять китель.

– Рядовой Мюллер, – представила Эльза мужчину, и его рука взмыла в приветствии, которое Огдену до сих пор не удавалось принимать всерьез, хотя оно было повсюду, даже на лужайке парка весенним вечером. Билл Моффат, приятель Милтона из посольства, рассказывал, что некоторых американских туристов избивали, если те салютовали без должного энтузиазма.

– И полковник Рутцбар, – продолжала Эльза, указывая на другого мужчину, только что присоединившегося к группе; он был приветлив и подвижен. Огден сдержал улыбку. Один жесткий, другой гибкий – типичная пара немцев.

– Heil Hitler! – Он кивнул и снова повернулся к Эльзе: – Где сегодня ваш муж?

– Скоро придет. Ему нужно с кем-то увидеться.

– Ach, вечно Герхард Хоффман кому-то нужен. – Возле Эльзы возник полковник Руди Пютцграф с бутылкой шампанского и бокалами.

Как только с губ этого человека слетело имя ее мужа, на лицо Эльзы набежала тень, словно чья-то рука закрыла дверь в конце коридора.

– Нашему национальному сокровищу, – сказал полковник, вкладывая бокал в руку Огдена, – не дают скучать.

Огден кивком поблагодарил его.

– Рад видеть вас здесь, герр Милтон. – Пютцграф зажал под мышкой бутылку шампанского и достал портсигар. – Я так понимаю, вас следует поздравить?

– Разве?

– Американские деньги и нацистская промышленность. – Пютцграф предложил всем сигареты. – Вы и герр Вальзер.

Эльза вытянула сигарету из пачки.

– Немецкая промышленность. – Огден покачал головой, глядя на портсигар.

– Это одно и то же, – ответил Пютцграф. – Natürlich[9].

Огден промолчал.

– Двадцать четвертого ваш муж будет играть Вагнера? – спросил Пютцграф Эльзу, прикуривая ей сигарету. Она затянулась.

– Конечно. – Эльза выдохнула дым, глядя ему в глаза. – Согласно программе.

Пютцграф выпрямился: