Тень над скульптурой - стр. 21
– А толку? От твари все равно не избавиться, даже если следов в документах не оставит.
– Ну да, нынче-то просто так не пропадают…
– Пропадают? – с подорванным дыханием переспросил Катаев. – Что ты знаешь о пропажах?
– Да что тут знать… – мимо, мелодично жужжа двигателем, медленно прополз спорткар. – Ну и вопросы же у тебя пошли…
Георгий вылез из машины в своей повседневной одежде: джинсы да футболка. Руки его заметно побелели. Прощаясь с машиной, как с дорогим другом, он постучал ладонью по крыше. Потом закурил, все не отрываясь от нее взглядом.
– Слышал, что люди говорят? – Тимур толкнул автомеханика в плечо, и тот тут же вылупил все во внимании глаза. – История повторяется…
– А ну не каркай, – невесело перебил Катаев.
– В общем, там одна мутная заика пытается вокруг Саши крутиться, а доверенное лицо заверяет, будто человек надежный…
– Только дайте, – чуть ли не взревел Георгий, – взглянуть на заику! У меня нюх…
– У тебя-то? – Катаев шутливо схватил того за нос. – Какой ещё нюх? Ты масло от собственного дерьма по запаху отличить-то не в состоянии.
– Прошу не преувеличивать, – обиженно буркнул он.
– Ладно, – Катаев присел на корточки перед машиной, всматриваясь в блеск дисков. – Под капот лезть не придется?
– Обижаешь… Тут работа безупречная…
Александр жестом заставил замолчать товарищей. Забрался в машину. Деньги все это время лежали в бардачке. Он знал, что эти не тронут чужое. Настолько доверял.
– Что ж, тогда оплата здесь же, – через опущенное стекло он протянул конверт. – Даст бог, свидимся, как говорится.
Машина, вильнув спойлером, прижалась к обочине. Город тонул в солнечных лучах. Ни одного затаенного угла. Всюду слепящее золотистое мерцание да бессилие светящихся вывесок, что, не понимая бурления жизни, покорно дожидаются звездного покрова небес.
Не заглушая мотор, Катаев ждал перед автобусной остановкой. Машина тихо рычала, вцепившись резиной в асфальт. Каких-то две красавицы в платьях несколько раз синхронно оглянулись, бросая выпрашивающие-любовные взгляды то на спорткар, то на водителя. Одна подмигнула… Роман Юрьевич открыл дверь и залез на переднее сиденье.
– Ноги, – не взглянув на того, сурово процедил Александр. Беляев, закатив глаза, постучал туфлями друг о друга снаружи салона.
Машина, взревев табуном резвых скакунов, сорвалась с места, словно дело не терпело промедления… Некрасивые серые панельки с недорогими булочными и мелкими уродливыми магазинчиками, в каких порой стыдно появляться, оставались позади. Радио затаившимся партизаном помалкивало. Роман, раздувая поганое молчание, вытягивал вперед уродливый толстый нос, как затупленный наконечник копья.