Тень Мазепы. Украинская нация в эпоху Гоголя - стр. 47
Каждая большая деревня жила собственным миром, имела свои обычаи, свои порядки. Мелкие черточки отличали людей из разных деревень, уроженцы разных губерний различались еще больше: одеждой, говором и опять-таки обычаями и традициями. Но и в те времена нация не распадалась на бесчисленное множество общин, деревень, мирков. Разнообразие только укрепляло единство. Границы наций, которые никак не может заметить современный ученый, вооруженный «теорией модернизации» и монографией Бенедикта Андерсона, прекрасно видели современники Гоголя и Шевченко.
Жители Малороссии даже внешне мало походили на великороссов. Они почти не носили бород, но отпускали усы и часто брили головы на козацкий манер. Постоянный труд под южным солнцем преображал внешность. И бледнолицые русские баре с интересом смотрели на украинского крестьянина, бронзового от загара: «Лучи солнца его смуглят до того, что он светится, как лаком покрыт, и весь череп его из желта позеленеет…»[224]
В XIX веке стремительно развивались новые науки – этнография и фольклористика. Интеллигентные господа из Петербурга, Москвы, Варшавы приезжали в деревню или небольшой город, заходили в крестьянские избы и хаты, расспрашивали мужиков о жизни, пытались узнать о традициях и обрядах, записать песни, сказки, думы, рассказы о старине. Ездили этнографы и по украинским сёлам. Украинские крестьяне не ждали от русских или польских панов ничего доброго, а потому глядели на ученых с подозрением. Когда же этнограф раскрывал рот и начинал задавать вопросы, которые мужики менее всего ожидали от него услышать, подозрения только усиливались: «О, да се добра казючка!»[225], – решали они и «хитрости» барина противопоставляли свою собственную хитрость. На вопросы отвечали уклончиво, прикидывались дурачками, тупицами, не понимающими, о чем их вообще спрашивают. Но все-таки находились этнографы, сумевшие завоевать сердца недоверчивых малороссиян. Среди них были и поляки (Зориан Доленга-Ходаковский), и русские (Измаил Срезневский), и, разумеется, образованные малороссияне: Пантелеймон Кулиш, Михаил Максимович, Михаил Драгоманов. Все они старались не только описать материальную культуру, но и рассказать о «нравах», «темпераменте», «мировоззрении» малороссов. Сведения, добытые этнографами, использовали авторы учебников и научно-популярных сочинений. Наблюдения этнографов подтверждаются и свидетельствами русских путешественников, и воспоминаниями помещиков, которые подолгу жили в своих малороссийских имениях, и даже высказываниями государственных чиновников. Удивительно, но на протяжении почти целого столетия об украинцах писали приблизительно одно и то же.