Тень Мазепы. Украинская нация в эпоху Гоголя - стр. 105

Тогда кошевой бросал на землю свою шапку, клал рядом булаву и спешил удалиться в свой курень, пока дело хуже не обернулось.

Следовали выборы, которые иногда протекали мирно (кто кого перекричит), а иногда оборачивались мордобоем. В конце концов избирали новую старши́ну: кошевого, писаря (что-то вроде главы администрации и одновременно министра иностранных дел), есаула и судью. К новому кошевому поочередно подходили запорожцы и сыпали ему на голову песок или мазали голову грязью (если погода была дождливая), чтобы не забывал, кто он такой и не считал себя лучше других. Мера не лишняя, ведь на соседней Гетманщине уже и следа не осталось от былого козацкого равенства и братства: старши́на стала новым дворянством, гетман вел себя будто князь. Запорожье же всё еще сохраняло подлинное народовластие. Поэтому запорожцев очень уважали на Гетманщине.

В ежегодной смене кошевого и старши́ны был даже материальный смысл. По установившейся традиции, новому кошевому из казны русского царя присылали в подарок 7 000 рублей, которые делили между старши́ной[488].

Без Сечи не было б и Гетманщины, но сама Сечь почти все сто лет существования Гетманщины противостояла ей. Для гетмана запорожцы всегда были головной болью. Во всё правление Ивана Мазепы вплоть до его измены не прекращалась вражда с запорожцами. На Сечь убегали недовольные промосковской политикой гетмана, Сечь была центром оппозиции гетманской и царской власти, оппозиции отнюдь не «парламентской».

Однако летописец Григорий Грабянка, прославлявший доблесть казачества, относился к запорожцам совсем иначе. По крайней мере со времен Брюховецкого Сечь изображается у него притоном голоты, черни, разбойников[489]. Взгляд Грабянки на сечевиков вполне классовый. Это взгляд гетманского полковника на вольницу, не подчинявшуюся ни его власти, ни даже власти гетмана и самого царя.

Зато в украинском фольклоре запорожская тема почти всегда – ностальгическая. Жили-были храбрые рыцари, которые защищали мир христианский от неверных-басурман и от ляхов-недоверков. Но пришел недобрый час – «зруйновали» (разрушили, разорили) Сечь проклятые «москали».

Тарас Шевченко писал об этом с болью и гневом. В поэме «Слепой» козак, ослепленный турками, возвращается из плена на родину и узнает, что Запорожской Сечи больше нет, уничтожены старые украинские вольности, а свободные козаки стали крепостными. Ему рассказывают: