Тень красавицы - стр. 35
Михаил некоторое время возился возле кухонного уголка, потом ушёл за занавеску.
Я подождала с часок. Когда решила, что он, наверняка уже, уснул, поднялась, и в одних колготках и свитере, не обуваясь, на цыпочках, тихонько выскользнула за дверь. На улице было очень холодно и стояла темень непроглядная, ни звёзд, ни луны чёрном на небе.
- Кис-кис-кис... - я звала малыша, пока его мордочка не ткнулась мокрым носиком в мою ладошку. Засунув кроху за пазуху, я тихонько вернулась в домик. Прокравшись на своё место, я достала котёнка и положила на тряпки, собираясь пристроиться рядом.
Вдруг крепкая сильная рука ухватила меня сзади за волосы и рывком подняла на ноги. Я взвыла от боли.
- Добрая, да? Котят любишь? Что ж ты тогда к людям так относишься, шалава! - злобно шипел мне в лицо Михаил.
Почему-то, откликнулась только на последнее, единственное, что было несправедливо.
- Может, я и неправильно отношусь к людям, но я - не шалава. «Девственница не может быть шалавой», - говорила я, обеими руками пытаясь ослабить его хватку в волосах, казалось, что выдерет сейчас мне их все вместе с кожей.
Михаил неестественно захохотал, потом, отпустив волосы, резко швырнул меня на свою кровать за занавеской, поперёк, и сразу обеими руками одним движением снял колготки и трусы. Я заорала и попыталась повернуться, но он сильными ручищами схватил меня за обе ноги, разведя их широко в стороны и сразу вошёл до упора. Я даже не успела увидеть и понять, когда он достал свой член. Показалось, меня разорвали надвое. Убили. Крик захлебнулся на самой высокой ноте и несколько следующих резких движений Михаил сделал в полной тишине. Отстранившись, Михаил щёлкнул выключателем и остолбенел. Кровь, много крови. На нём, на мне.
- Алина... - прошептал он.
- Настя, - отстранённо произнесла я, - меня зовут Настя.
Михаил несколько секунд непонимающе смотрит на меня, а я пытаюсь собрать в кучку разодранное тело, ну, или, хотя бы, свести вместе ноги.
Внезапно, в голове перевернулась детская считалочка про сороку-ворону: «этому не дала, этому не дала, этому не дала, а этому дала...». Меня разобрал истерический хохот, перешедший в такие же истерические рыдания.
Почувствовала, как меня туго заворачивают, буквально пеленают, в колючее одеяло. Через секунду перед носом пищит котёнок, которого мне запихивают внутрь кокона. Я затихаю, чтобы не напугать малыша и уже просто тихонько хлюпаю носом.
Михаил исчезает на какое-то время, потом возвращается. Он берёт меня на руки прямо так, в одеяле и несёт на улицу. Там, прямо у входа, стоит огромная чёрная машина с открытой передней дверцей.