Тень красавицы - стр. 34
В один из дней в щель внизу двери протиснулся котёнок, маленький, дрожащий, с редкой чёрной шёрсткой. Он немного дрожал, и словно боялся, что его прогонят из этого, защищённого от холодного ветра укрытия. Почти лысая голова и тонкая полоска, едва прикрытого шерстью скелетика, на четырёх лапах - невероятно некрасивый котёнок. Я бросила капусту и осторожно подошла, и взяла на руки крошечное, дрожащее от холода, тельце. Котёнок совершенно не сопротивлялся. Я засунула малыша за пазуху. Прямо в лифчик. Он заурчал как маленький трактор, а я вернулась к капусте. С измученным худым котёнком за пазухой мне стало настолько... легче, что я негромко запела, продолжая работу. Я пела нежные детские колыбельные своему чёрному малышу, пела детские песенки из мультфильмов. День закончился и капуста в клети тоже, а моего персонального мучителя не было.
Я села на тот самый поддон, возле которого проходили ежевечерние экзекуции и устало прикрыла глаза. Котёнок за пазухой затих совсем, видимо, уснул.
Загремела входная дверь. Вошёл Михаил. Хмуро посмотрел на меня, потом, на пустую клеть и махнул головой на улицу, сам выходя первым.
Я двинулась по привычному маршруту: туалет, спальный домик.
Готовить ужин начала сразу, без приказа, и мужчина, увидев, что всё движется по накатанной, привычно ушёл.
А я сразу быстренько достала котёнка и навалила ему на тарелку тушёнки. Бедняга ел, дрожал и урчал. Тонкий куцый хвостик стоял струной и тоже мелко подрагивал. На скелете постепенно округлился животик. Малыш теперь был пузатым кошачьим скелетиком. Я тихонько засмеялась, глядя на него. В этот момент и зашёл Михаил.
Он буквально озверел, увидев котёнка на столе, облизывающим его тарелку.
Протянул руку, но я успела первой схватить и ловко спрятать малыша за пазуху.
- Вышвырни его на улицу! Быстро!
Я медленно отступала к стене, скрестив руки на груди, в попытке защитить своё сокровище. Михаил больно схватил меня за руки, а я вцепилась, не помня себя, зубами в его кисть изо всех сил.
- Ах, ты сука! Б..ть! Я тебя по стенке сейчас размажу! Разожми зубы, тварь! - он тянул меня за волосы и я, наконец, разжала зубы и сразу получила звонкую пощёчину, даже в ушах зазвенело. Появилось ощущение, что щека увеличилась в два раза!
Терять мне всё равно нечего.
- Палач! Садист! Гад ползучий! Проклинаю! - с ненавистью шипела я ему в лицо наболевшее.
Он залез мне за пазуху, достал котёнка и вышвырнул его на улицу. А меня со всего маха толкнул на мою кучу тряпья.
- Обойдёшься сегодня без ужина.
Я лежала, глотая слёзы, пытаясь аккуратнее расположить, ударившееся при падении и теперь ноющее, бедро. Щека горела огнём, но, при мысли об укусе, на душе становилось так... хорошо.