Тень - стр. 41

Последний раз я видела папу за несколько дней до командировки. Он вернулся из рейса и приходил в гости — мы с мамой еще не помирились, поэтому идти к нам домой я отказалась. В итоге мама обиделась еще сильнее, и сегодня папа снова предпринял попытку нас помирить.

— Дочь, — папин голос звучал виновато, из-за чего мои уши стыдливо загорелись. — Я разрываюсь между вами. Ты же знаешь, мама тебя любит и думает, что делает все для твоего блага. Да, может, не очень хорошо выходит, — я услышала, как он усмехнулся, — но ты же знаешь ее характер. В конце концов, попробуй не обращать внимания. Давай сегодня просто поужинаем? Про командировку свою расскажешь. Мама, между прочим, очень волновалась. Да и я тоже. Я через два дня в рейс уезжаю. Встретьтесь хотя бы сейчас, пока я дома.

Только папа умел строить мосты между нами. У мамы всегда был тяжелый характер, а я не умела с ней мириться, и чем старше я становилась, тем серьезнее возникали конфликты.

Я понимала, что папа прав, понимала, что мама на самом деле меня любит, как и я ее, но избавиться от обиды не получалось. Желания идти домой не было, но я все-таки сдалась, поэтому вечером сидела в родительской квартире и чувствовала, как от витающего в воздухе напряжения сводит скулы. Папа как мог пытался разрядить обстановку, но и у него ничего не получалось. Мама смотрела на меня немигающим взглядом, под которым я даже жевать нормально не могла. Пришлось отложить вилку и забыть про аппетитную лазанью. Я не хотела просить прощения, чего добивалась мама, но нужно было хоть что-то делать.

— Мам, — я старалась, чтобы голос звучал спокойно. — Давай, пожалуйста, просто поедим.

— Я тебе мешаю есть? — она обиженно поджала губы, а я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. — В чем ты еще хочешь меня обвинить?

Я устало опустила руки на колени. Пальцы беспокойно затеребили свисающий под стол край темной скатерти.

— Карина! — попытался оборвать жену папа, но та только махнула на него рукой.

— Я не пытаюсь ни в чем тебя обвинить, — произнесла я тихо. — Давай просто поедим.

— Просто поедим? — отброшенный столовый нож со звоном рухнул на стол, едва не задев стакан с клубничным морсом.

Я смотрела маме в глаза и вдруг отчетливо поняла, что ее разрывает от желания высказаться. Она весь вечер искала, за что можно зацепиться, и, наконец, нашла:

— А почему ты не могла «просто поесть», когда у нас в гостях была семья Леших? Что, еда была не слишком хороша?

— Карина!

— Матвей, замолчи! Я разговариваю с дочерью! С дочерью, которая опозорила меня перед лучшей подругой и ее семьей! С дочерью, которой я желаю счастья! А она сделала из меня посмешище!