Тень Химавата - стр. 8
Рабы опустили руки, сгорбились, тяжело дыша.
Они были связаны попарно веревкой, обмотанной вокруг шеи. Коландия делала частые остановки, чтобы погрузить запасы из береговых складов: кокосовое и пальмовое волокно, слоновую кость, зерно… Каждый раз им приходилось переносить с берега на палубу тяжелые мешки и корзины, а то и чинить изгородь или оттаскивать упавшие на факторию деревья. Путы не должны сковывать движения раба во время работы, поэтому тяжелая железная цепь тут не годится.
Скилур вернулся к лестнице и неуклюже полез наверх. Между ног Иешуа пробежала крыса, затем еще одна, за ней другая – грызуны почуяли землю. Гребцы их не трогают, бывает, что и пайкой делятся. Крыса – это запас пищи. Рабов кормят фруктами: бананами, манго, яблоками джамбу, иногда они сами собирают кокосовые орехи. Но на такой еде долго не протянешь, так что им приходится самим готовить себе жаркое… из крыс.
Внезапно доски заскрипели под тяжестью бегущих людей. Кажется, ассакены, сидевшие под навесом во время плавания, разом вскочили и бросились к бортам.
И вдруг раздался стук – дробный, словно по кораблю заколотили палками. Стрелы! Рабы взволнованно переглядывались: все знали, что, если судно захватят андхры, у гребцов появится надежда на спасение.
Схватив горит[25], барабанщик бросился на палубу. Внезапно один из кожаных портов пробила обмотанная горящей паклей стрела. Сидящий ближе всех гребец начал лихорадочно брызгать на нее жижей из-под ног. Пакля погасла, но к вони стоячей воды прибавился запах дыма – зажигательные стрелы сделали свое дело.
Трюм наполнился криками ужаса. Рабы вскочили с банок. Толкаясь, ринулись к лестнице.
Сохранившее скорость судно двигалось к устью реки, обрамленному дикими зарослями. Казалось, мангры парят над поверхностью воды, едва касаясь ее серыми корнями. Лишь кое-где виднелись глиняные островки с побегами папоротника.
Иудей и панчал выбрались на палубу последними. Иешуа затравленно осмотрелся: на судне царит хаос, в дыму мечутся люди.
Ассакены яростно отстреливались. На волнах качались сангары, набитые андхрами. Одни из них яростно размахивали копьями, другие пускали стрелы. Огонь дожирал остатки паруса, подбираясь к рее. В воздухе вихрились искры, черные хлопья. Мачта походила на пылающее дерево, хотя еще держалась на штагах.
Вспыхнула груда просмоленных канатов на корме. Палубу накрыл черный дым, стало трудно дышать. Гребцы парами бросались в воду, надеясь добраться до берега.
Вот один прыгнул за борт, а второй не успел, рухнул на палубу, из бедра торчит стрела. Веревка тащит его по доскам, тело врезалось в борт, он руками схватился за петлю, хрипит. Товарищ повис над волнами, беспомощно сучит ногами. Погибли оба – от удушья.