Темный лес-1. Ходок - стр. 41
«Беги, малыш!» – так же кричал ему когда-то отец, заступая дорогу набегающим оркам – в тот черный день, когда орда свинорылых перешла через бурную реку и прямо под утро ворвалась в маленькое приграничное селение Верда…
Стрегон едва не застонал от мысли, что все равно не успевает. Стремительным движением выхватил нож, чтобы хоть в спину взъярившемуся псу воткнуть, отвлечь, увести от беззащитного пацана… и снова опоздал: с покачнувшегося плетня упруго спрыгнула фигурка, о которой он, признаться, успел позабыть. Тот самый, вчерашний малец, не поменявшись в лице, поднял с земли закутанную в тряпки палку, в два коротких шага достиг середины дороги и загородил оторопевшего ребенка собой. Встал, пристально следя за стремительно приближающимся зверем, небрежно откинул с лица длинную челку, как-то по-особенному прищурился. Но на лютый рык кобеля даже не дрогнул. Просто стоял, спокойно заложив большие пальцы за пояс, знал, что поступает правильно, и терпеливо ждал, когда пес набросится.
Лакр, увидев помеху, с досадой отвел палец от скобы, чуть не сплюнув в сторону дурного подранка, а Стрегон грязно выругался про себя.
Однако злобно урчащий кобель неожиданно запнулся. Какое-то время еще бежал по инерции, заворожено глядя в необычные глаза парнишки. Не дойдя какой-то пары шагов, и вовсе остановился, как вкопанный. Огромный, всклокоченный, с бурно вздымающейся грудной клеткой. А еще через долгий миг, не обратив внимания на грохот копыт за спиной, вдруг тоненько заскулил и припал на брюхо, униженно выворачивая шею и виновато виляя хвостом.
Стрегон, ураганом пронесшись мимо, подхватил невредимого ребенка на руки и выдохнул, только сейчас начав различать звуки. Услышал испуганные крики за спиной, женский плач, запоздалый мат в исполнении мужского баса, костерившего мохнатую скотину на чем свет стоит. Наконец шумно перевел дух. Убедился, что дрожание маленького тельца на руках – всего лишь результат испуга и едва родившегося плача. Заставил разгоряченного жеребца перейти на шаг, затем остановился и непонимающе оглянулся: странный пацан все так же стоял на середине дороги, а к нему на брюхе подползал скулящий и полностью покорный зверь, всем видом просящий пощады.
– А-а-а-а... Каришек!
Завидев вылетевшую из-за забора молодуху и ее шальные глаза, наемник опомнился и поспешил вернуться, чтобы девка не вздумала срываться на крик. Приблизился, спрыгнул с седла, с рук на руки передал зареванного малыша. Неловко отвел взгляд от распахнутой рубахи, в вырезе которой дразняще промелькнули налитые молоком груди. Зачем-то подумал, что растрепанная деваха наверняка недавно стала матерью и лишь поэтому упустила из виду сорванца. Но потом встретил ее неподвижный взгляд, в котором при виде его шевелюры и блеклых глаз промелькнул неподдельный испуг, и почти с раздражением отвернулся.