Темные сети - стр. 2
Этот сон не давал покоя уже третий месяц. Всю зиму он снился с какой-то извращенной периодичностью в различных несильно отличающихся друг от друга вариациях. Эх, знать бы…
Виктор Демьянович Миронов[2] сидел на старой табуретке возле повидавшего виды раскрытого лакированного секретера и рассматривал фотографии, на которых то и дело мелькали куски обгоревшей мебели, разбитые окна, черные угольные разводы на стенах паба, разбитая посуда и кровь. Много запекшейся крови. Он остановился на одной фотографии, на которой был изображен клочок чего-то черного, обрывок обгоревшей ткани, спаянный с куском плавленой пластмассы. На обороте стояла надпись: «Часть рюкзака (вероятно)». Следователю нужно было подпитаться воспоминаниями, снова окунуться в тот день, после которого прошло уже полгода, – как бы больно это ни было. Хотя теперь все это, скорее, доносилось эхом, звенящим писком в ушах от громкого и разрушительного хлопка. В секретере царил сильный беспорядок, что было необычно для МВД. Стопки с фотографиями людей, мест, кипы исписанной бумаги, документы, папки, тексты. Больше ничего необычного в этой комнате не было, кроме секретера, в котором хранилась полугодовая кропотливая работа следователя и который каждый раз запирался на ключ.
Виктор Демьянович прекрасно знал, что за ним следят. Несколько раз ему даже удавалось застать слежку врасплох, но теперь «они» стали осторожнее, а потому догадаться, в какой именно момент за ним подсматривают, Миронов не мог. Теперь он полагал, что «они» поуспокоились. МВД не раз за последние месяцы заставал у себя дома беспорядок и прекрасно понимал, что если ему перестали угрожать, значит, он не приблизился к разгадке ни на йоту. К тому же все, что хранилось в секретере, не представляло никакой фактической ценности – может, только фотографии. Все догадки, мысли, важные факты Миронов, как и прежде, записывал в отдельную тетрадь, которая всегда была при нем. Он брал ее на работу, клал перед сном под подушку и, даже когда ходил в душ, не забывал прихватить с собой, оставляя ее на корзине с бельем.
«Записка – почерк – исследовать.
Новый губернатор – кто он?
Чем не угодил старый?
Взрыв – изучение. Кто взорвал и почему?
Повесили на – «далее фамилии»***
Видео задержания – кто сделал? Смотреть…
Останки, тела – фото. Где доказательства?
Экспертизы и заключения по убитым?
Пропавшие без вести, опознанные, процедура опознания – кто этим занимался?..»
И так далее и тому подобное. Разрозненные клочки мыслей, обрывки записей, заметки на полях. Одним словом, то, что можно случайно забыть, но делать это в сложившихся обстоятельствах нельзя категорически. В целом, вот что хранилось в тетради и что вкратце произошло за все это время.