Темные легенды. Антология русского хоррора - стр. 56
Женька застонал, из его глаз брызнули слезы. Рыжик, понимая, что ничего другого ему не остается, сделал шаг навстречу Царенко. Тот ухмыльнулся. Я переводил взгляд с Сереги на Рыжика и обратно. Гаврилов меня больше не интересовал, как и я его.
– Не подходи, он тебя побьет, – сквозь зубы процедил Женька.
– Заткнись, – рявкнул Царенко, сильнее сжимая запястье пленника. Снова обратился к Рыжику. – Ты думаешь, я тут с вами шутки шучу? Считаю до трех и, если ты не подойдешь, я сломаю его долбанную граблю, а затем тебе так па́чу вскрою, будешь помнить до выпускного. Раз…
Я с замершим сердцем наблюдал за происходящим. Гаврилов что-то бубнил мне под ухо как старому приятелю, но я не различал ни единого слова. Все мое внимание сконцентрировалось на Женьке и Рыжике. Как им помочь? Я не имел представления. Лезть на рожон – значит, получить по шее. Царенко неважно, избить двоих или троих.
– Два…
Рыжик, кажется, смирился со своей участью. Опустив голову, двинулся к Сереге.
И тут случилось чудо! Открылась дверь кабинета географии, и из класса вышла директриса. Иногда она проводила уроки, замещая основного преподавателя, чей старший сын наркоманил и периодически пропадал из дома, прихватив с собой что-нибудь из ценных вещей.
– Царенко, – властным голосом произнесла директриса, и Серега скривился от досады. Словно лимон в рот положил. Это выглядело бы комично, не будь ситуация столь серьезной. – Быстро отпусти Елисеева, и марш на урок.
– Да, Любовь Константиновна, – повиновался Царенко с напускной улыбкой.
Рыжик облегченно выдохнул и обмяк, едва не свалившись в обморок.
– Гаврилов, – продолжила директриса, – тебя это тоже касается.
– А я-то что? – Гаврилов поднял руки, демонстрируя, что ничего не делал. – Я вообще случайно здесь оказался.
– Бегом в класс, – приказала директриса. – И вы, мальчики, идите на уроки.
Я не мог поверить, что мы спасены. Но надолго ли? После уроков, как пить дать, нас будут караулить за школой. И Царенко не заставил себя долго ждать. Проходя мимо, обратился ко всей нашей троице.
– Пизда вам, – лицо его скривилось от ненависти к каждому из нас, но пристальнее всех он посмотрел на Рыжика, посмевшего обозвать его уродом.
Гаврилов засеменил за своим товарищем, и мы, проводив их глазами, разошлись по кабинетам, предварительно условившись с Рыжиком встретиться после уроков на стадионе.
Как мы вышли из школы и остались живы? На удивление просто. Последним уроком у нас была история. Кабинет располагался на первом этаже, окнами выходил на стадион. Когда прозвенел звонок и одноклассники обступили учителя с вопросами о домашнем задании, мы с Женькой выпрыгнули в окно.