Темная война - стр. 125
Марика наблюдала за некоторыми обрядами, подглядывая через свою лазейку. Обряды эти почти не влияли на сущих, как называли силты те создания, которых Марика считала призраками, – единственные сверхъестественные силы, которые она признавала. В какую-то минуту она всерьез усомнилась в существовании самого Всеединого, не говоря уже о никем не виденных тенях, которые преследовали ее наставниц.
Призраки не нуждались в видимых подношениях. Насколько она могла понять, бо́льшую часть времени они оставались безразличными к миру смертных, отзываясь на происходящее в нем скорее из любопытства, только в самые напряженные минуты. И воздействовали на него, только когда ими управлял некто, обладающий даром.
Посланница рока. Таков был мистический титул Джианы, охотницы, искавшей то, чего она не могла найти, то, что всегда оставалось за спиной. Насколько понимала Марика, само это понятие было не более чем метафорой.
Однако миф о посланнице рока имел для силт немалое значение. И Марика подозревала, что Горри, опасаясь за собственное будущее, цинично на этом играла, пытаясь заручиться поддержкой других старших сестер. Силты Акарда не любили Горри, но все же с неохотой ее признавали, зная, кем она была до того, как отправилась в изгнание.
Но даже при этом ей пришлось бы долго убеждать других, прежде чем получить разрешение применить более жесткие меры к ученице. В этом Марика не сомневалась.
Осторожность и еще раз осторожность. Все, что от нее требовалось.
– Я вовсе не посланница рока, Грауэл. И чрезмерным честолюбием я не страдаю. Я просто делаю то, что приходится делать ради нашего выживания. Им вовсе незачем меня бояться. – Она полностью вошла в роль, которую играла для Грауэл и Барлог во время кратких встреч, поскольку боялась, что те – по крайней мере, Грауэл – докладывают о каждом ее слове, чтобы выжить самим. – Я искренне верю, что стану одной из тех сестер, которые никогда не покидают обитель и редко пользуются даром для чего-либо, кроме обучения щен-силт.
Не слишком ли безумны были ее подозрения? Только сумасшедшая могла подозревать всех остальных в злых кознях. И уж одну конкретную мету – определенно. В любом стойбище водилась как вражда, так и дружба. В каждом стойбище случались конфликты между старыми и молодыми, как между Горри и Марикой, – доказательством чему служила Похсит. Но подозревать, будто вся крепость исподтишка ополчилась против нее и ненависть эта растет с каждым днем – особенно по причинам, которые сама она считала мистическими и недосягаемыми… От этого уже попахивало отъявленным безумием. Даже при том, что подозрения подтверждались словами Брайдик, Грауэл и Барлог.