Темна вода во облацех. Научно-фантастический роман - стр. 17
Да-а, любопытными делами занимается «банда» Банника… Или теперь надо говорить «команда»? Раз уж он сам почти подписался на участие в этой… банде-команде.
А ведь любопытство, как известно, сгубило… кошку? мышку?.. Впрочем, неважно – кого, главное, что – сгубило.
Психолог Банник опытный и грамотный. Подсунул такую лакомую наживку, что почти невозможно удержаться. И добиваться формального согласия на работу даже намеком не пытался, просто стал рассказывать – что, как и к чему. Так сказать, постфактум, явочным порядком.
– …Здесь, в головном и, по сути, основном НИИ, прописаны, главным образом, биокибернетики. Будешь смеяться, мол, ЭВМ на нейронах и аксонах? Смейся, но аккуратнее. Потому что первые искусственные биологические мозги уже существуют, и собраны они вручную из клеток мозга лабораторных крыс. Пока глупее арифмометра «Феликс» и тем более настольного калькулятора, но уже спокойно распознают «да – нет», «и – или», «черное – белое», «свет – тень»… Всего же в НПО четырнадцать структурных единиц – НИИ, отдельные лаборатории и автономные группы. По четыреста третьему я подготовил небольшое досье, ознакомишься на досуге. Оно здесь, в коттедже, в твоем личном сейфе, вместе с некоторыми другими документами. Ключ у тебя есть, но там еще одно отделение, с кодовым замком. Я пока настроил на «павел – 1945 – барин», на будущее придумаешь сам… Подробные отчеты найдешь в библиотеке, допуск сейчас оформляют. Но это так, попутно. Или – при форс-мажорных обстоятельствах… Главный твой объект сейчас – это я.
– Алкоголики, эпилептики, шизофреники в роду были? Черепно-мозговые травмы, сотрясения мозга, венерические заболевания? – Баринов, принимая правила игры, решил не церемониться – пациент есть пациент. Тем более – подопытный объект.
Банник к вопросам отнесся как к должному, даже не моргнул… Профессионал!
– Алкоголики, эпилептики и шизофреники в роду мне лично неизвестны. Черепно-мозговых травм не было, венерическими болезнями и гепатитом не болел, в двенадцать лет перенес сотрясение мозга. Без последствий. В детстве – корь, ветрянка, пищевые отравления, пневмония. Одиннадцать лет назад – сквозное огнестрельное ранение правого легкого, закрытый перелом правого предплечья, тропическая лихорадка. Реабилитация полная… Подробный анамнез найдешь в истории болезни там же, в сейфе.
«Однако ж, биография… Это в каких таких тропиках отстреливают биологов? Или он там не в качестве ученого подвизался?»
Лечащему врачу негоже демонстрировать удивление, ученому-экспериментатору – тем паче. И Баринов лишь отметил про себя, что, фактически, о Баннике-то он ничего не знает! Только три года совместной работы в лаборатории на Большой Дорогомиловской, а все остальное – слухи да сплетни. А еще – его непохожесть на остальных. Уверенный, даже ускоренный рост по административной части, безусловный авторитет в научной среде, заработанный собственным горбом и головой, в чем сомнений ни у кого и никогда не возникало… Да весьма подозрительные связи со спецслужбами. В том кругу, к которому принадлежал Баринов, всегда с осторожностью относились к «людям в штатском», можно сказать, сторонились, а уж сотрудничать считалось, как правило, неприемлемым совершенно.