Техноэкономика. Кому и зачем нужен блокчейн - стр. 7
Как вы знаете, верующие, приступая к серьезному вопросу, обычно предпочитают помолиться, а атеисты – выпить чего-нибудь крепкого, к примеру, кофе. Но внутри этой комнаты наши возможности ограничены, поэтому я предлагаю вам медитацию, что приемлемо для тех и для других. Продекламирую восемь строчек поэта, находившегося на склоне лет и в силу этого не пытавшегося ничего сказать от себя лично. Тридцать лет назад я выбрал их эпиграфом к своему диплому. Произнесу их для того, чтобы настроиться на важность темы, без интонаций и без эмоций – как и предполагает медитирование.
Всякий шаг человека вперед – это шаг отделения от самого себя прежнего, шаг к возвращению обновлённым. С учётом этого скажу несколько слов о корпорации.
Мне неизвестно, делает ли в России кто-то ставку на корпорацию. Так откуда же ноги растут у нашей темы? Приведу цитату, обнаруженную на официальном сайте Президента:
«…Так называемое расширенное правительство, то есть Федеральное правительство плюс губернаторский корпус, который представлен в этом зале, должны работать более четко, более эффективно – как единая корпорация».
Слово «эффективно» встречается в коротком отрывке еще дважды. Из этого ясно, что Путин, говоря о корпорации, бесхитростно употребляет это слово как созвучное слову «эффективность».
Некоторое время назад в популярных изданиях публиковались, а затем обильно цитировались и обмусоливались разнообразные проклятия в адрес того разворота событий, который имеет место в стране.
Сограждане! Нашему царю показали фигу. Правда, как принято у нас, внутрикарманную. Точнее, от него ушли с высоко поднятой фигой (насколько позволил карман), хлопнув отсутствующей дверью (в которую до того долго ломились). А его царство заклеймили позорной кликухой корпоративизм.
Что тут кажется самым зловещим? Это вот самое «-ви-». Вы ведь, надо полагать, не слыхали ни про «либераливизм», ни про «консервативизм». Неспроста, неспроста…
Правда, власть наша, больная застарелым пофигивизмом, в ответ на демарш не дрогнула ухом. И тогда клеймителю пришлось перейти к тотальному медиа-террору: наябедничать самому Венедиктову.
Венедиктов извивался как канат, силясь кинуть спасительный конец фигодержателю. В конце концов, отчаявшись, он так прямо и спросил: «А как вы понимаете, что такое корпоративное государство, к которому движется Россия, и которому, видимо, Владимир Владимирович симпатизирует»?