Те, кто выжил - стр. 68
В Информцентре, а точнее, в той бытовке, что стояла на самом проходе, нас приняла деловитая женщина в очках, с длинным лицом и лошадиной улыбкой, открывающей не только зубы, но и верхнюю десну, широкую и бледную. Кроме нее в бытовке было еще двое – молодая конопатая курносая девушка с идеально круглым лицом и средних лет мужчина, похожий на примерного банковского служащего, лысоватый и какой-то пыльный.
– Чего вы хотели? – спросила женщина с лошадиной улыбкой, и я только в этот момент сообразил, что мы шли сюда, так толком и не сформулировав наших вопросов.
Спросила она на фламандском, разумеется, вопрос я понял из контекста, а содержание разговора мне уже позже пересказала моя спутница.
– Мы едем в Амстердам, – заговорила Дрика. – Я сама из Амстердама… не была там с того момента, как все началось… в общем…
– Не знаете, что вас там ждет? – закончила вопрос за нее собеседница.
– Ну… да, верно, – закивала Дрика.
– Город сильно пострадал, как и Антверпен, – ответила женщина, глядя Дрике в глаза. – Очень сильно. Здесь тоже была настоящая резня. Порт отбили военные, причем не сразу: спасли уже кого получилось.
– Там… было так же?
– Абсолютно. У вас там кто-то остался?
Дрика вздохнула судорожно, кивнула, зажала ладони между коленями. Пальцы у нее заметно дрожали, и она вообще не знала, куда девать руки. Когда стояла, она клала их на автомат, а сидя так не получалось.
– Да, мама осталась.
– У нас пока нет полной базы данных по всем анклавам, – ответила женщина, глядя в экран монитора и щелкая мышкой. – Но мы стараемся такую создать – связь есть уже почти со всеми. Люди стараются перебираться на Остершельде и Вестершельде… это здесь, в Бельгии, – добавила она, перехватив уже мой взгляд и сменив язык на английский.
– Это такие острова большие у самого берега, с дамбами, – добавила Дрика для меня.
– Да, верно, – кивнула женщина, сняв очки и разминая пальцами покрасневшую переносицу. – Туда советуют всем переселяться. Море прокормит в любом случае, и оно же не пустит мертвых с материка.
– А как там с зомби? – уточнил я.
– Их уже уничтожают, – пояснила она. – Скоро, наверное, ни одного не останется. Здесь остается только анклав в порту, вот этот самый, и отдельные группы людей, которые не хотят ни с кем объединяться.
– А что в Нидерландах? – спросила Дрика.
– Почти то же самое, – ответила женщина.
Она взяла из коробки на столе салфетку и начала протирать стекла очков, и без того сверкавшие чистотой. Надев их вновь, она добавила:
– Там хотят очистить всю северную часть, от Амстердама до Ден-Хелдера. Провести границу по каналу, опутать все проволокой и там жить.