Тайный ребенок от ректора. Оттенки прошлого - стр. 9

Всё продумано. Главное, чтобы ситуация не вышла из-под контроля, прежде чем Сара придёт сюда и спасёт меня.

Цепляю на лицо улыбку и выхожу из комнатушки с кроватью.

— Вот, — протягиваю ему брюки.

— Отлично! — тянет и, забрав их из моих рук, проходит к ближайшему столу со швейной машинкой. Что-то там измеряет, сверяет с какими-то рисунками, прикидывает. Шаманит и повергает меня в шок.

Нет, ну я знала, что некоторые мужчины умеют шить, но я думала, это обычные мужчины, которым это нужно в жизни, а не такие, как Громов.

— А вы умеете шить? И машинкой пользоваться? — спрашиваю, чтобы заполнить тишину хоть чем-то.

— А ты нет?

— Не-а, — мотаю головой. — У нас если что-то рвётся, то мы выкидываем. А если пуговица отрывается, то её в ателье пришивают. Я даже иголки никогда не видела, — отчего-то делюсь подробностями.

— Расточительство, — бросает, не отвлекаясь от дела. — Нас мать всегда учила всему, что может пригодиться в жизни. А я ещё был тем, кто вечно всё рвёт. Поэтому шитьё было моим каждодневным занятием в качестве наказания. Особо этим не увлекаюсь сейчас, но по мелочи могу, — поднимает на меня улыбчивый взгляд. — Повезло тебе, Милена.

— Ага, — киваю.

Дважды повезло. И брюки спасём. И матерью его детей станем.

— Ну вот, — указывает длину. — По твоему росту будет в самый раз. Я бы на тебе наживил, но немного не подумал сразу это сделать. А бегать тебя туда-сюда не хочу заставлять. Тем более у меня дела. Надо на сцену идти.

— Режьте, — даю ему ножницы.

Чем быстрее он всё сделает, тем быстрее мы отсюда уйдём и присоединимся к людям. А уж там я сбегу.

— Режу, — бросает и ловко отрезает лишнюю ткань.

После чего минут десять, а то и больше, смётывает ткань, а потом обрабатывает срезы и строчит новые края брюк. Я же сижу рядом и пытаюсь понять, как это всё работает и почему получаются такие красивые и разные швы из одной и той же машинки. Она ведь одинаково иглой двигает, а шов разный.

Что за магия?

И ведь Громов ничего такого не делает. Только руками ткань тянет под иглой и кнопочки нажимает.

— Готово! — отдаёт мне брюки, выключая машинку. — Быстро переодевайся и, может, успеем на конец церемонии. Там как раз самое интересное и весёлое обычно происходит. Прощание и приглашение напиться в местном кафе, — подмигивает, но меня этот «конец» не интересует. Только знать ему об этом не обязательно.

— Ага! — киваю и спешу переодеться.

Натягиваю шорты, надеваю пиджак и возвращаюсь к мужчине.

— Ну как? — показываю ему свой новый образ. — Даже и не скажешь, что раньше были брюками, если честно! И к пиджаку так идут! И к босоножкам. У вас талант, Егор Данилович.