Тайный ребенок от ректора. Оттенки прошлого - стр. 10
— Если бы, — хмыкает. — Ну так что? Пойдём? — указывает рукой на выход из аудитории, и я, подхватив сумочку, направляюсь туда.
— Милена, а вы не хотели бы меня отблагодарить? — мужчина появляется сзади и приобнимает меня за талию. — За чашечкой кофе, например? Я получше тебя с творчеством дедушки познакомлю. Расскажу то, чего нет ни в одной биографии, — многозначительно поигрывает бровями, и я уже готовлюсь его послать, когда дверь кабинета распахивается и в аудиторию влетает запыхавшаяся Сара.
— А ну, руки от неё убрал! — выкрикивает и бьёт его сумкой по голове, чуть не задев меня. И не убив.
Рука Егора Даниловича на моей талии ослабевает, и мужчина падает на пол с ощутимым грохотом.
Округляю глаза и испуганно перевожу взгляд с мужчины на подругу.
— Ты чего?! — шиплю на неё.
— Я не знаю, — также испуганно произносит, глядя на безжизненное тело. — Ты же сама написала, что ситуация «красный». Я думала, он тебя изнасиловать решил. И… вот я… пришла как смогла.
— Но по голове-то зачем? — пищу, руками прикрыв рот, чтобы не закричать.
— Папа говорит, что это самое слабое место, — виновато пожимает плечами, прижав орудие преступления, а точнее, сумку, к себе. — Если хорошо ударить, то можно отключить человека. Вот я и подумала, что… по голове ударю. Увидела его, и тут ты. И я его…
— Что там у тебя, — киваю подбородком на сумку. — Гиря?
— Учебники получила. Лена, у него кровь! — восклицает, завизжав от ужаса. — Из носа. Что делать?! Он истекает кровью! Он умирает?!
— Кровь? — переспрашиваю и оглядываюсь на Громова, по-прежнему лежащего на полу. — Твою мать! Сара, дверь закрой, чтобы никто нас не увидел, — командую и падаю перед несостоявшимся отцом моих детей на колени.
— Что делать?! — в панике интересуется подруга, стоя над нами и наблюдая за моими действиями. — Я его убила, да?! Убила? Он мёртв?
— Да жив вроде, — произношу, нащупав пульс. — Так, Сара, вспоминай, что говорил папа. Что делать при обмороке?
— Не дать головой ударится? — бросает и вопросительно смотрит на меня.
— Поздно. Он уже пережил два удара.
— Ноги выше поставить, — кидает, и я, подтянув ближайший стул, кладу на него ноги мужчины. То и дело проверяю его пульс, чтобы не отключился.
— Вызывай пока скорую, — прошу её. — Скажем, что горшок упал на голову, — озвучиваю ей официальную версию случившегося.
Встав, сбрасываю один горшок на пол. Ломаю подставку, словно из-за неё упал цветок. И, взяв немного земли, обмазываю голову Егора Даниловича ею. Для алиби. Горшок ведь на голову упал. Следы остаться должны.
Я точно в маму пошла! Такая же хладнокровная, что даже в одном помещении с возможным трупом мыслю здраво. И придумываю алиби!