Тайный ребенок от ректора. Оттенки прошлого - стр. 15
Разбила мою машину? Да? Скажите, что да! Если так, то ладно! Починить можно! Пусть скажет, что детка пострадала! Только машина и никто больше!
— Я, правда, не заметила, — тянет и начинает плакать. — Он сам выскочил! Я не хотела! Правда, не хотела!
Твою мать! Только не это! Одного несчастья на сегодня не хватило?
Обхожу машину, искренне надеясь на то, что там котик или собачка. Мы отвезём её в клинику, оплатим лечение и забудем.
Но нет! На асфальте рядом с багажником моей детки сидит худенький, заросший и пожилой дедушка в потрёпанной одежде. Благо сидит, а не лежит, как Громов совсем недавно.
И искренне надеюсь, что у него такая была одежда, а не из-за аварии и падения она такой стала.
— Сара… — шиплю на неё, скуля от произошедшего. — Как так?! — спрашиваю сквозь зубы.
— Да я сам, — отмахивается дедушка, кривясь от боли. — Считал, сколько у меня копеек, и попал под машину, — указывает рукой в сторону рассыпанных монет.
— Он сам. Видишь, — сглатывает подруга. — Не я одна. Я не видела! Он просто шёл, а я ехала и…
— Ничего не болит? — обращаюсь к пострадавшему, присев рядом с ним на корточки. По обдавшему меня характерному амбре понимаю, что передо мной бездомный. — Всё цело? — спрашиваю, а взгляд цепляется за грязные руки, слегка в крови.
— Да вроде нормально, — пожимает плечами и кидает сочувственный взгляд на Сару. Он будто не винит её, а, наоборот, поддержать хочет. Сказать, что ничего страшного и не надо плакать. — Рука только когда двигаю, стреляет болью. И бедро. Оно весь удар приняло от машины. Но не знаю. Ушиб у меня, девочка. Бывает.
— Ясно, — поджимаю губы и достаю кошелёк. Вынимаю пару купюр и протягиваю их мужчине. — Это вам! Мы вас сейчас в больницу отвезём. Там посмотрят, и я вам ещё дам.
— Да не надо! Кто со мной возиться будет? — прыскает и, оперевшись на здоровую руку, пытается встать. — Заживёт! И не такое бывало. На мне всё как на собаке заживает.
— Деньги-то возьмите, — протягиваю купюры, пойдя за ним следом. — Здесь на обезболивающее и мази хватит. И ещё останется. Моральная компенсация.
— Нет, — мотает головой. — Не надо! Девочка не специально! Видно же по ней, что сама не своя, — инстинктивно пытается взмахнуть рукой, но выбирает не ту руку и тут же начинает шипеть от боли. — Ой! С-с-собака!
— Ясно, — поджимаю губы, обернувшись на свою детку. — Садитесь в машину! Я вас в больницу отвезу! И лишь когда мне скажут, что с вами всё в порядке, я от вас отстану. Видно же, что-то не так.
— Да никто возиться не будет, — говорит, а самого перекосило от боли.
— Возьмётся, — важно заявляю и открываю заднюю дверь своей машины. — Садитесь сами, или мы вас насильно в неё посадим, — недовольно ворчу на него. — Живо! Я вас ещё и накормлю вкусным обедом.